Месть по иронии. Шарип Окунчаев
Читать онлайн книгу.
Когда уезжали, соседи оставили ключи у меня, поэтому я пошла за ними. Не хотела, чтобы ломали дверь. Я им объяснила, что соседи выехали до начала боевых действий. Они, осмотрев все, ушли.
После их ухода я дворами побежала к родственникам мужа – Абулхановым. Они живут на улице Мазаева, в 135-м доме. Хотела узнать, как у них прошла «зачистка». Когда я вошла, во дворе сидел Ахмед, ему было 70 с лишним лет, он говорит: «К нам приходили трижды, у нас на улице трупы лежат». Я бегом к воротам, открываю, а там…
Первый убитый, которого я увидела, был Азуев Айнди, старик 80 лет, во время обстрелов мы с ним в одном подвале укрывались. В нескольких метрах от него, у калитки, лежала Кока [Бисултанова], молодая еще женщина. Чуть дальше – Аймани [Гадаева], фамилию которой я не знаю, знаю только, что она керосином торговала. У Аймани дочь в живых осталась, успела уйти огородами, но это потом только выяснилось. Лежал пятидесятилетний Альви Хаджимурадов. Я возвратилась и сказала Ахмеду, что трупы нужно затащить в дома, иначе кошки и собаки могут соблазниться. «Солдаты приказали не трогать, они могут еще вернуться», – ответил тот.
Я ушла к себе во двор. Кроме нас с мужем там еще жили его брат и сестра – Абдулмежидовы Хусейн и Зина. У них свой дом, но двор у нас был общий. Оба они – люди в возрасте. Я говорю Зине, что неплохо было бы спуститься в подвал, так как солдаты не жалеют никого, ни стариков, ни женщин. А она меня успокаивает, мол, нас уже проверили и ничего уже не будет. Рассказала я о случившемся и мужу. Но и он не согласился уйти в подвал.
В то утро федералы забрали Тасуева Султана [по паспорту он – Абдурахман]. Сам он жил в Черноречье, но после того как разрушили его дом, перешел к родным в Новые Алды. Когда его уводили, солдаты потребовали деньги. Мы собрали, но тем, видимо, этого показалось мало. С деньгами на руках его и увели. Никому не разрешили идти следом. Если бы вы видели, как он орал, как кричал…У него глаза красные в тот момент были, с такими жилками…
Мой муж достал еще денег для Тасуевых, он надеялся освободить Султана. С ними и ушел на соседнюю улицу. А я осталась дома. И вот через некоторое время слышу у себя во дворе крики, мат ужасный. Я открываю дверь, вижу: солдаты и с ними – Абулханов Ахмед. На крыльцо вышли и Зина с Хусейном. Один из военных (он был в белом маскхалате) обернулся ко мне, посмотрел, как сейчас помню, стеклянными глазами и спросил, что я тут делаю. Я сказала, что живу здесь. Он подзывает меня, и в этот момент старик (весь такой бледный, губы у него были синие) просит: «Малика, они сейчас деньги потребуют, пойди у кого-нибудь возьми». Я к солдатам: «Ребята, у нас нет денег. Если бы были, мы бы уехали, как все люди».
Тогда они начали стрелять. Кричали при этом, что у них приказ убивать всех. Я побежала к соседям, стучала в ворота – никто не открывал. Только Дениев Алу вышел на стук и принес мне три бумажки по сто рублей. Несу я эти деньги, подхожу к своим воротам и вижу: кошка моя петляет, у нее внутренности вывалились. Она шла и останавливалась, а потом подохла. У меня ноги так и подкосились, я думала, что всех у нас во дворе убили…
Когда