Межпланетная экспансия. Сергей Лысенко
Читать онлайн книгу.
разведчик? Понимаю.
– А вы, доктор, не сильно-то веселитесь. В большую беду попал не только я, но и вы… все вы, кто тут работает.
– Давайте дальше.
– Я имел контакт с инопланетянами.
– Хорошо. Я слушаю.
– Вы мне не верите, и я вас понимаю. По характеру своей работы вы нередко слышали подобные заявления, верно?
– В принципе, да.
– Вы ставили этим бедолагам диагноз «шизофрения» и затем лечили нейролептиками, не так ли?
– Всё верно.
– А вы никогда не задумывались о том, что информация об инопланетянах могла быть достаточно достоверной? Вы что, эксперт-уфолог? Почему вы делаете профессиональное заключение в той сфере, в которой абсолютно некомпетентны?
– Гмм. Вот тут вы не правы. Диагноз выносится не на основании какого-то отдельно взятого симптома; диагностируя заболевание, мы опираемся на группу признаков…
– Хорошо. Вы имеете в виду мои «космические фантазии» плюс то возбуждение, в котором я пребывал? Это и есть основа вашего диагноза?
– Во многом да! – Нилин начинал непрофессионально злиться, и это ему уже не нравилось.
– Но ведь моё так называемое психомоторное возбуждение и тот шок, в котором я находился, легко объясняются ситуацией. Если предположить, что я действительно столкнулся с инопланетным разумом, и эта встреча оказалась, мягко говоря, некомфортной, то как же мне по-другому себя вести? Посмотрел бы я на вас, если бы вы пережили всё то, что так неожиданно свалилось на меня!
– Зачем мы попусту дискутируем? Так называемых контактёров много, а вот достоверных фактов их встреч с инопланетянами что-то маловато…
– Послушайте! Это высокоразвитые цивилизации, и они не заинтересованы в распространении о себе информации. Об этом вы могли когда-нибудь задуматься?
Андрей считал себя махровым материалистом, и этот разговор был ему откровенно неприятен. С другой стороны, типичные шизофреники обычно уже в первой беседе начинали повествовать о своих «марсианских» путешествиях, а этот все тянул кота за хвост и не давал главной информации. Может, он симулянт? Сбежал из тюрьмы и несёт тут всякую лабуду… Странный случай!» – думал про себя озадаченный доктор, которого все признавали блестящим диагностом.
– Я могу всё рассказать, но только при двух условиях!
– Каких? —
Я бы с удовольствием всё открыл, но у меня нет гарантии, что эта информация не утяжелит мой диагноз.
Говорите, что считаете нужным. В этой палате чужих ушей нет.
Я благодарен вам, что меня уже с утра развязали, и до сих пор не делали никаких инъекций. Это что, чисто человеческая жалость или типичная неуверенность в диагнозе?
Где вы работаете? – Нилин почувствовал, что опять теряет нить беседы.
Ну, скажем так, в одном из засекреченных центров экспериментальной психологии. Только не вздумайте приписать мне ещё бред величия.
И над