– Свирепый, ты где? – громко крикнула Лула, поправляя норовившую сползти с плеча охотничью двустволку.

      Как они с дедушкой не дрессировали найденного полгода назад щенка, он, уже успевший превратиться в грозного на вид волкодава, всё так же убегал в чащу леса и вместо того, чтобы охотиться, бегал меж деревьев, изредка разрождаясь громким лаем.

      Но сегодня Свирепый убежал слишком далеко и уже довольно долго не подавал голоса, что начинало беспокоить Лулу. Пёс, конечно, сильный и в состоянии за себя постоять, если придётся столкнуться со стаей волков (а медведей в здешних лесах не видели уже несколько сотен лет), но они ведь не единственные, кто может представлять опасность. Браконьеры по-прежнему наведывались в эти места за ценными шубками чёрных лисиц и вполне могли пойти на то, чтобы отравить собаку лесника, которая помогла задержать две группы их товарищей.

      – Свирепый, ты где? – еще раз крикнула девушка, с волнением притрагиваясь к дулу ружья.

      В ответ на её крик раздалось короткое тявканье, ещё больше насторожившее Лулу. Свирепый издавал такие короткие, утробные звуки, когда сталкивался с тем, чего раньше не видел. В первые дни его пребывания в домике лесника окрестности то и дело заполнялись его тявканьем: пёс тявкал на ружьё, на миску с едой, на белок, то и дело подбиравшихся к хижине, да вообще на всё.

      Но теперь, после нескольких месяцев службы, Свирепого уже мало чем можно было удивить. Он познакомился со всеми возможными обитателями леса, изучил все деревья, кусты и травинки в радиусе нескольких километров от домика лесника, знал, как отличить браконьера от представителя Лесной Службы, приехавшего навестить старого работника и его внучку.

      Стало быть, тявканье означало, что Свирепый столкнулся с чем-то совсем необычным, и Лула даже представить себе не могла, что пёс мог увидеть или учуять.

      Тявканье повторилось, и девушка, сбросив двустволку с плеча, тихими шагами пошла на голос пса.

      Преодолев небольшой овражек, по дну которого когда-то протекала речка, ныне ушедшая под землю, и, продравшись сквозь колючие кусты дикого шиповника, девушка различила тихое рычание Свирепого, раздававшееся в нескольких метрах впереди, и примешанные к нему звуки. Они напоминали человеческую речь, но такого языка Лула не знала.

      Вскинув ружьё повыше, девушка, перемещаясь короткими перебежками между деревьями, своими украшенными