Случай второй

      Тут я не одинок, тут я вместе со своей страной периодически вздрагиваю от слов наших политиков.

      Вообще-то мы не очень запоминаем то, что говорят политики, наши президенты в частности. Если порыться в памяти, то в ней хранятся сплошные анекдоты. От Горбачева, например, остались глагол начать с ударением на первом слоге, слово консенсус, исчезнувшее вскоре после завершения его президентства, и странное выражение процесс пошел. От Ельцина остались загогулина и не так сели, связанные с конкретными ситуациями, да словцо понимаешь. А главной фразой Путина, по-видимому, навсегда останется – мочить в сортире. Рекомендация сделать обрезание, данная на пресс-конференции западному журналисту, все-таки оказалась менее выразительной, хотя тоже запомнилась. Как и в случае с Ельциным, запомнились фразы в каком-то смысле неадекватные, не соответствующие даже не самой ситуации, а статусу участников коммуникации, прежде всего статусу самого президента. Если говорить проще, президент страны не должен произносить таких фраз. В отличие от “бушизмов”, которые так любят американцы, то есть нелепостей, произнесенных Бушем, Путин произносит более чем осмысленные фразы и даже соответствующий стиль выбирает, по-видимому, вполне сознательно. Впрочем, примеры с Путиным, конечно же, не уникальны. Они в значительной степени напоминают хрущевскую Кузькину мать – не только саму фразу, но и всю ситуацию, естественно.