За воротами его схватили. Он объяснял, убеждал, упрашивал, но пыточная уже ждала его. Два дня и две ночи, мучений. Плети, дыба и снова плети, клещи рвали его уже потерявшее чувствительность тело, но воин упорно стоял на своём. Лишь утром третьего дня тцарь поверил, остановил, разматывающего в очередной раз измочаленную плеть, палача.

      – Верю! Лекаря ему. Баню. Девок. Чтобы к завтрашнему утру здоров был, – отрывисто бросил тцарь Золтан и вышел из камеры пыток.

      – Чего зря тянул? – пробасил палач, пожимая широченными обвислыми плечами, когда за тцаром закрылась тяжёлая дверь.

      Развязав путы, он, крякнув, взвалил на плечо едва живого Воина и, задевая его окровавленным телом о каменные стены, понёс во двор. Бросив под навес, неспешно, покачиваясь на коротких кривых ногах, отправился за лекарем. Присланные девки, осторожно перекатили Воина на расстеленное полотно и вчетвером, перекашиваясь от натуги, понесли в баню. Пришедший лекарь осмотрел его и, убедившись, что кости целы, а мясо нарастёт, удалился. Уложив истерзанное тело на полок, девки принялись стирать кровавое месиво пучками лечебных трав, размоченных в горячей воде. На открытые раны прикладывали целебные бальзамы, отогревали, оглаживали израненного воина своими мягкими телами. Здесь же в жарко натопленной бане кормили его, ласкали. Воин быстро приходил в себя под их нежными, но крепкими руками. Да и девки откровенно радовались, что им попался такой великолепный образчик мужской породы. Уснули они все вместе, прямо в бане усталые, но весьма довольные. Воин очень быстро восстановил силы.

      Утром ему принесли одежду, самую большую, какую нашли, отвели к тцару. Тот его принял у себя, в палате, за накрытым столом.

      – Ты говоришь, что Барбус можно отстоять? – грозно глянул Золтан.

      – Да, не только возможно, но необходимо, – ответил воин. – У тебя тцар, есть для этого всё необходимое. Да, не скрою, павших будет много, но ни тебя, ни твоих наследников не станут больше тревожить правители Куявии.

      – Ты говоришь так, словно уже стал моим главным военачальником. Забываешься, не таким как ты я приказывал рубить головы.

      – Согласен с тобой тцар, пока голова моя немногого стоит, но пара крепких рук умеющих держать секиру или меч лишними для тебя не будут.

      – Вот и поживёшь тогда до победы, а дальше посмотрю, что с тобой делать. Ты слишком наглый, ведёшь себя так, будто ровня мне. Я, да будет тебе известно, из рода самого Панаса.

      – Мне это известно, тцар. Позволь мне пока изложить тебе наш план.

      Выйдя из палаты, Воин уже как полноправный ратник отправился в оружейную. Как ни странно, но там заправлял его недавний знакомый, всё тот же палач, истязавший его двое суток подряд. Хмуро взглянув на вошедшего, он пробурчал:

      – Чего ещё?