ЛУННАЯ ТРОПА. Сказка для всё познавших. Сен Сейно Весто
Читать онлайн книгу.
готов поймать себя на симптомах медленно мужающего нарцисса, тем более что (положа руку на сердце) это оказалось бы тут не самым страшным пороком и даже, может быть, в чем-то напротив, если бы не одна деталь: его неуемное любопытство к окружающему миру. Великое любопытство – исключительная привилегия всех великих оптимистов, где-то в душе у них подспудно надо и не надо всегда готова проснуться убежденность в чуточку лучшем исходе, чем есть. Он, как кошка тепло, любил одиночество. И тяготился им. Одно время он как-то серьезно озаботился психофизиологией человека, поставив целью выяснять, может ли сумасшедший самостоятельно, опираясь лишь на взгляд изнутри, четко и недвусмысленно определить момент наступления помешательства, и если да, то как это выглядит. Изначально он полагал это себе так, что самому анормальному определить ключевой момент перехода в иное состояние (в том, чтó, следует считать таким моментом, у него поначалу также имелись кое-какие сомнения, однако тут, очевидно, сознание еще не могло рассматриваться принципиально иным, вместе с чем оно уже и не было прежним – это же касалось и временных помутнений рассудка) сложно, если вообще возможно, хотя и здесь обнаружилось нечто, от чего оказалось удобным оттолкнуться: поддавалось выявлению смещение пластов мировоззрения и системы ценностей, иначе говоря – и говоря со строгостью, – живущий по нормам, отличным от общепринятых, уже не может считаться нормальным. Гонгора весь ушел в работу, на месяцы вперед распланировав комплекс необходимых медитативных мероприятий по претворению в жизнь идеи искусственного помешательства – и потерпел крупную творческую неудачу: нового смещения ценностей не произошло. Видимо, требовалось нечто принципиально иное, чтобы сошедшего с ума заставить сойти с ума, сказал он себе. ЛСД с прочим вздором сюда не годились, но он-то говорил о другом. Для его экспериментов был пригоден только чистый организм с чистым сознанием.
Любому психотерапевту известно явление, чаще называемое в обиходе как «сны наяву». Что-то вроде того, что сиюминутная реальность по ходу логики сюжета подменяется в мыслях человека желаемой версией событий. Говорят, если мужчины по малейшему поводу тешат свое самолюбие, без конца одерживая впечатляющие победы в череде единоборств с противниками либо на бесчисленных поприщах личных фронтов либо, много чаще, совмещая в дневной фантазии первое со вторым, то женщины почти исключительным образом в силу понятной природной ограниченности без конца холят в подходящих случаях только один сюжет по полному и безусловному овладению электоральных помыслов недоступного еще в натуре объекта нежных этюдов (или, что чаще, поголовно всего числа особей современности, потенциальных носителей соответствующего набора нужных гормонов). И так практически все время, без перерывов на обед и ужин. В общем, поправка реальности и замещение ее желаемым исходом, без