Первый в списке на похищение. Валерий Поволяев
Читать онлайн книгу.
на ключ.
– Лотерейные ящики работают круглосуточно, – серьезно заявил Агафонов.
– Без перерыва на обед?
– Перерывов на обед у них не бывает. И вообще, Костик, пусть этот вопрос тебя не волнует. Главное дело для тебя – получше пристегнуться ремнем, когда ты сядешь в кабину «роллс-ройса».
Глаза у Костика от проснувшегося азарта сделались веселыми, глубокими, в них запрыгала густая электрическая пороша – словно светлячки какие родились, Костик рассмеялся неожиданно счастливо, звонко, прижался к руке Агафонова, и Агафонов почувствовал, что внутри у него рождается тепло, какая-то щенячья нежность к этому мальчишке и одновременно жалость к самому себе – ведь если бы он женился до ухода в Афганистан на Людочке Ахметовой с улицы Композитора Мясковского, то у него тоже был бы такой же славный пацаненок. А может быть, и два. Но нет, Агафонов не женился, улетел на войну, вернулся оттуда надорванный, с неспокойной душой и пулевой раной на плече, с удивлением обнаружил, что Людочка его не дождалась, вышла замуж за другого, за невзрачного паренька, отгородившегося от Афганистана белым билетом.
Агафонов в тот день здорово напился, а напившись, плакал. Слезы помогли ему, облегчили душу, со слезами из него будто бы вымыло накипь, скопившуюся за два афганских года, еще что-то тяжелое, мешающее дышать, жить. Агафонов выплакался и навсегда вычеркнул из своей жизни не только неверную Людочку, но и всех женщин вообще. Вначале ему было плохо, в голову лезли разные мысли, дырявили черепушку, вызывали боль, а потом полегчало.
Он посмотрел на Костика и прижал его к себе.
Машина подъехала к зеленым, с ярко-красной обводкой воротам детского сада. На территории сада было тихо и пустынно. Они прибыли первыми, в детском саду еще никто не появился. Агафонов скомандовал Костику:
– Станция Березай, кому надо – вылезай!
Костик с сожалением вздохнул и просяще посмотрел на Агафонова:
– Дядя Сережа, а ты мне когда-нибудь про Афганистан расскажешь?
– Когда-нибудь – да, – пообещал Агафонов, открыл дверь, потянулся безмятежно, по-детски незащищенно. Впрочем, что-что, а сторожкости, готовности драться, защищать подопечных он никогда не терял, он всегда был готов встать в каратистскую стойку – ведь в современной бандитской Москве расслабляться никак нельзя, – глянул влево, глянул вправо – утреннее пространство было чистым, ничего плохого не предвещало, – протянул руку Костику.
– Вставай, старик!
– А в Афганистане было интересно? – спросил Костик, берясь за руку Агафонова.
– Не очень, – не стал скрывать правды Агафонов.
– Шпионы там были?
– Были.
– Ну вот, а ты говоришь – не очень.
Сзади вдруг раздалось тихое шипение, будто у велосипеда полетел ниппель или внезапно прохудилось колесо, все произошло стремительно, в считанные миги, Агафонов сгорбился, словно в спину ему всадили пулю, поморщился от неприятной мысли и развернулся – слишком поздно он сообразил, что происходит, – намертво, будто фотоаппаратом, засек лицо парня в шелковых спортивных штанах и кроссовках, державшего на мушке водителя