История одиночества. Джон Бойн
Читать онлайн книгу.
в черной облупившейся краске. Что же это Джонас ею не займется? – подумал я. Хоть еще мальчишка, но теперь, без Кристиана и Эйдана, он единственный мужчина в доме. А вот сад смотрелся вполне прилично. Посадки благополучно пережили холода, и ухоженные клумбы сулили поведать все сокрытые в них тайны, едва наступит весна, которой я всегда жду не дождусь, ибо люблю солнце, хотя коренной ирландец и редко могу под ним погреться.
Когда это Ханна заделалась садоводом? – раздумывал я. Похоже, что-то новенькое.
Я позвонил, на шаг отступил и, задрав голову к освещенному окну второго этажа, заметил промелькнувшую мужскую тень. Наверное, Джонас услыхал машину и увидел, что я подхожу к двери. Мне хотелось, чтобы он отметил «фиесту». Что плохого, если дядька слегка выпендривается? Проскочила мысль, что надо быть повнимательнее к парню, ведь, как ни крути, я его единственный дядя, а теперь, без отца и брата, ему, скорее всего, потребно мужское влияние.
Ханна отворила дверь и, чуть согнувшись, пыталась рассмотреть, кого это принесло в столь поздний час. Я тотчас вспомнил покойную бабушку – в сестре проглядывала женщина, какой она станет лет через пятнадцать.
– Ох ты! – покивала Ханна, узнав меня. – Мертвые восстали.
– Ага, – улыбнулся я и, подавшись вперед, чмокнул ее в щеку.
От сестры пахло лосьоном и кремом, какими пользуются женщины ее возраста. Я распознаю этот запах всякий раз, когда мамаши пожимают мне руку, приглашают у них отужинать и спрашивают, как мои дела и не сильно ли бедокурят их сынки. Не знаю, как называются эти лосьоны и кремы. Вроде это даже не лосьоны. В телерекламе их обзывают как-то иначе. Каким-то современным словцом. Но я вообще так несведущ в женщинах и их жизни, что моего незнания хватило бы на древнюю Александрийскую библиотеку.
– Рад тебя видеть, Ханна. – Я вошел в прихожую, снял пальто и повесил его на пустой крючок рядом с сильно поношенной пальтушкой сестры и коричневой замшевой курткой, явно принадлежавшей Джонасу.
– Входи, входи. – Ханна провела меня в гостеприимно теплую комнату. Горевший камин навеял мысль об уютных вечерах перед телевизором, из которого Энн Дойл рассказывает, как поживает Берти, вернется ли Братон и что поделывает бедолага Эл Гор[3], выброшенный на помойку.
На телевизоре стояло фото в рамке: маленький Катал смеется, словно перед ним, беднягой, целая жизнь. Раньше я не видел этого снимка. Катал, растрепанный, в коротких штанишках, стоит на морском берегу – сердце разрывалось от его смеющейся мордашки. В жизни Катала был только один морской берег, и непонятно, зачем Ханна выставила напоказ воспоминание о том ужасном времени. Где она вообще нашла эту фотографию?
– Как там пробки на дорогах? – из другого конца комнаты спросила сестра.
Я посмотрел на нее и не сразу ответил:
– Никаких пробок. У меня новая машина. Долетел с ветерком.
– Новая машина? Слишком шикарно. Это дозволяется?
– Не из автосалона. –
Энн Дойл (р. 1952) – ирландская журналистка, уже 33 года она ведет новостную программу на национальном канале RTE. Берти – Патрик Бартоломью Ахерн (р. 1951), премьер-министр Ирландии с 1998 по 2008 г., его дочь – известная писательница Сесилия Ахерн. Джон Братон (р. 1947) – премьер-министр Ирландии с 1994 по 1997 г. Альберт (Эл) Гор (р. 1948) – вице-президент США, нобелевский лауреат (2007) – за деятельность по сохранению окружающей среды, в 2000 году баллотировался на пост Президента США и проиграл выборы Джорджу Бушу-младшему с разницей в сотые доли процента.