Спасти Париж и умереть. Сергей Зверев
Читать онлайн книгу.
выглядели спичками, которые кто-то воткнул в яблоко.
Они были настолько тонки, что эсэсовец походил на карикатурный персонаж из боевых листков маки. Немец отрывистым голосом прокричал команду, и из грузовика высыпали солдаты. Они выстроились на проезжей части в две шеренги. После новой команды первая шеренга повернулась направо, а вторая – налево, и солдаты припустили бегом. Спустя несколько минут квартал был оцеплен.
Эсэсовцы заходили в подъезды домов, осматривали квартиру за квартирой. Было около шести часов вечера, жители находились дома. Все делали большие глаза, но гитлеровцы бесцеремонно отталкивали хозяев и производили обыск.
Скоро весь квартал был перерыт вверх дном, но радиопередатчик обнаружить не удалось.
Эсэсовцы уже возвращались к машинам, когда операторы, продолжавшие шарить в эфире, распахнули изумленно глаза. На прежней частоте снова, уже в третий раз, заработал передатчик. Работал прежний радист – отчетливо слышался его почерк.
Фридрих почесал пятерней затылок… и вдруг вскочил с места, ошеломленный. Он распахнул дверцу кузова.
Машина стояла на набережной Сены. Прямо перед ними, на острове Ситэ, высился собор Парижской Богоматери – Нотр-Дам де Пари.
Вне всякого сомнения, передача велась из собора.
И тут собор зазвонил…
Во все века Нотр-Дам де Пари являлся своеобразным символом города. Его начали строить в 1163 году, дальше строительство велось в несколько этапов на протяжении столетий. На цоколе здания и сейчас можно увидеть огромную надпись: «Мастер Жан из Шелля начал эту работу 11 февраля 1258 года». У любого, кто подходил к фасаду, захватывало дух от величия стрельчатых порталов с огромными дверьми, от зубчатого карниза над ними, грандиозного центрального окна-розетки и двух мрачных башен, венчавших собор. Люди возле этого мрачного и величественного сооружения выглядели муравьями.
Собор нередко прятал в своих стенах парижан, когда город становился ареной сражений. Из-за этого он служил своеобразным символом непокоренности французской столицы.
Неужели и сейчас собор проявил свою сущность?
Едва зазвонили колокола собора, с его башен разлетелись голуби. Птицы тревожно кружили вокруг, затем направились в окрестные кварталы.
На одной из двух колоколен стоял рослый парень лет двадцати. Звонарь вовсе не походил на Квазимодо – персонаж романа Виктора Гюго. У парня были широкие плечи, открытые голубые глаза, радостная улыбка. Он умело дергал за веревки, рождая мелодический перезвон.
Вдруг, зажав веревки одной мускулистой рукой, звонарь нагнулся. Когда он выпрямился, в свободной руке его появился бинокль. Продолжая дергать за веревки одной рукой, парень приставил бинокль к глазам и увидел немецкие грузовики, которые направлялись через Сену к острову Ситэ.
Звонарь положил бинокль и схватился за веревки обеими руками. Мелодия была чуть-чуть изменена – и это послужило условным знаком.
Перезвон долетел и в прохладу подземелья. Прямо