Создав меня, не сам ли ввергнешь в прах?

      Вся радость в прошлом, впереди не вижу.

      Дай силы жить, смерть с каждым часом ближе,

      Летит навстречу, приближая крах.

      Я на Тебя боюсь поднять свой взгляд:

      Отчаянью и боли нет предела,

      Старея, силы потеряло тело,

      Грехи, как гири, тянут душу в ад.

      Ты высоко, когда хватало сил

      Я вверх смотрел и ждал в поддержку гласа;

      Когда лукавый согрешить манил,

      Порой не мог я устоять и часа.

      Пошли мне во спасенье благодать,

      Чтоб сердцем мог прочней алмаза стать.

      As due by many titles I resign

      My self to Thee, O God; first I was made

      By Thee, and for Thee, and when I was decayed

      Thy blood bought that, the which before was Thine;

      I am Thy son, made with Thy Self to shine,

      Thy servant, whose pains Thou hast still repaid,

      Thy sheep, thine image, and, till I betrayed

      My self, a temple of Thy Spirit divine;

      Why doth the devil then usurp on me?

      Why doth he steal, nay ravish that’s thy right?

      Except thou rise and for thine own work fight,

      Oh I shall soon despair, when I do see

      That thou lov’st mankind well, yet wilt not choose me,

      And Satan hates me, yet is loth to lose me.

      Я, Господи, – творение твоё,

      Поэтому я твой душой и плотью;

      Когда насквозь прогнил я, как лохмотья,

      Ты кровью Сына выкупил Своё.

      Овца твоя, тебя я славлю вслух,

      Ты наперёд за службу расплатился,

      Не зря во мне Твой образ воплотился,

      Я – храм в котором царствует Твой дух.

      Враг в плен берёт, кто право дал ему?

      Как он посмел на грабежи со взломом?

      Останови его всесильным словом.

      Да, не отчаюсь я, когда пойму,

      Что, как других любя, отпустишь грех,

      А дьявол, ненавидя, держит всех.

      O might those sighs and tears return again

      Into my breast and eyes, which I have spent,

      That I might in this holy discontent

      Mourn with some fruit, as I have mourned in vain;

      In mine Idolatry what showers of rain

      Mine eyes did waste! what griefs my heart did rent!

      That sufferance was my sin; now I repent;

      ‘Cause I did suffer I must suffer pain.

      Th’ hydropic drunkard, and night-scouting thief,

      The itchy lecher, and self-tickling proud

      Have the remembrance of past joys for relief

      Of comming ills. To (poor) me is allowed

      No ease; for long, yet vehement grief hath been

      Th’ effect and cause, the punishment and sin.

      О, воротить бы мне в глаза и грудь

      Истраченные в праздной скорби вздохи,

      Пропали, как цветы, в чертополохе —

      Для пользы и слезинки не вернуть;

      Терзая сердце, идолам служил,

      Из глаз потоком слёзы проливая!

      Страданьями я за грехи платил,

      Страдаю вновь, страданья вспоминая;

      Клеветники, пропойцы, тать ночной,

      Заядлый блудодей, гордец опасный,

      Смягчают горе радостью былой,

      Мне облегченья нет, боль ежечасна.

      Своей безмерностью она огромней всех —

      В ней следствие, причина, казнь и грех.

      Oh my black soul! Now art thou summoned

      By sickness, death’s herald, and champion;

      Thou art like a pilgrim, which abroad hath done

      Treason, and durst