Следующей вызвали вдову Джона Кронина Хейзл. Это была женщина лет сорока, с огненно-рыжими волосами и пышной фигурой, которую не удалось скрыть под простеньким черным платьем.

      Гас Венабл приступил к допросу.

      – Я понимаю, как все это болезненно для вас, миссис Кронин, – начал он, – но я должен попросить вас описать жюри присяжных ваши взаимоотношения с покойным мужем.

      Вдова промокнула глаза большим кружевным носовым платком.

      – У нас с Джоном был счастливый брак. Он был замечательным человеком. Часто говорил мне, что я принесла ему истинное счастье, которого он никогда не знал раньше.

      – Как долго вы были замужем за Джоном Крони-ном?

      – Два года, но Джон всегда говорил, что это были два года в раю.

      – Миссис Кронин, говорил ли ваш муж когда-нибудь с вами о докторе Тэйлор? Говорил ли он, что считает ее прекрасным врачом? Или как она ему здорово помогла? Или что она ему очень нравится?

      – Он вообще никогда не упоминал о ней.

      – Никогда?

      – Никогда.

      – А не заводил ли Джон разговоры о том, что намерен вычеркнуть из завещания вас и ваших братьев?

      – Никаких разговоров. Он был самым щедрым человеком в мире. Он всегда говорил мне, что я могу иметь все, что захочу, а когда он умрет… – голос вдовы дрогнул, – когда он умрет, я буду богатой женщиной, и… – Она не смогла закончить фразу.

      – Перерыв на пятнадцать минут, – объявила судья Янг.