Открывая Москву: прогулки по самым красивым московским зданиям. Александр Васькин
Читать онлайн книгу.
вечера». На фронтоне здания сделали ту самую надпись, что впоследствии была повторена в Москве: «От государственного канцлера графа Румянцева на благое просвещение».
Штат музея состоял всего из четырех человек, и это в какой-то мере отражало отношение к новому просветительскому учреждению и со стороны власти, и со стороны общества. Неудивительно, что современники расценили основание Румянцевского музеума не началом, а концом развития его ценнейшей библиотеки. Читателей было негусто, а потому вся работа служителей состояла, как писал М. М. Клевенский, «в перестановке и в перешифровке книг, в составлении новых каталогов на старые фонды, в выдаче книг немногочисленным читателям. Но живой связи с современностью библиотека Музеума не имела, и в силу этого ее значение постепенно уменьшалось. Самостоятельное существование библиотеки через 20–30 лет после передачи музея в казенное ведомство было уже нецелесообразно».
Не прошло и пятнадцати лет, как самостоятельное существование музея пресеклось. В 1845 году Комитет министров решил присовокупить его к Публичной библиотеке «для сокращения потребных на содержание означенного Музеума издержек, упадающих большею частью на государственное казначейство». Говоря современным языком, это стало ярким примером оптимизации расходов на содержание объектов социальной сферы.
Управлять музеем в ранге помощника директора Публичной библиотеки был уполномочен Владимир Федорович Одоевский, известный литератор и общественный деятель. Человек неравнодушный, искренне надеявшийся изменить к лучшему положение музея, постепенно превращающегося в склад экспонатов, он искал поддержки у директора Публичной библиотеки барона М. А. Корфа. На просьбу увеличения финансирования тот отвечал: «При всем желании моем быть угодным Вам и полезным Музеуму, эта мысль кажется мне недоступною, потому что потребовала бы миллиона или, по крайней мере, многих сотен тысяч».
Куда как проще, по мнению императорских чиновников, было бы просто ликвидировать музей, разбазарив его коллекции. Одоевский сражался за сохранение целостности собрания: «Их мысль просто ни на что не похожа, а именно: 1) Музеум раздробить: книги и рукописи в Библиотеку (Публичную. – А.В.), картины, монеты, минералы (!) в Эрмитажный Музеум. Следовательно, и название Румянцевского Музеума уничтожится. 2) Дом продать и деньги отдать в Министерство Народного Просвещения (!!!) под тем предлогом, что Румянцев назначил свое приношение – на просвещение вообще. Разумеется, что я против этого руками и ногами». Так возражал Одоевский на доводы специальной комиссии, определявшей проблемы музея в 1860 году.
Нужен ли был музей столице Российской империи с ее Эрмитажем? Этот вопрос все сильнее будоражил не только Одоевского. Денег на содержание музея не хватало, даже несмотря на сдачу в аренду помещений бывшего дома Румянцева на Английской набережной. Движимый желанием любой ценой не допустить раздела собрания, Одоевский решается «все здания Музеума продать; на