«Микма» нудно жужжала, очищая заросли двухдневной щетины, и я то и дело морщился – щиплется, зараза… Сетку пора поставить другую, вот что.

      Закончив возить электробритвой по лицу, я свернул шнур, открыл нижний ящик письменного стола. Но прежде чем положить прибор на место, нашарил рукой в глубине и вытащил на свет старый блокнот в обложке из тиснёной кожи. Медленно открыл, воровато оглянувшись, осторожно выдвинул из-за обложки плотный листок глянцевого картона. С любительской цветной фотографии, уже слегка выцветшей, на меня глядела девчонка-малолетка, позировавшая фотографу совершенно голой. Порно? Бросьте. Порно – это в Эрмитаже у Рубенсов всяких… Глаза, какие невозможные у неё глаза.

      И всё это снято в нашей квартире. Загадка века. Откроется ли мне эта тайна когда-нибудь?

      Я чуть улыбнулся юной незнакомке. Ладно… до вечера, моя невозможная тайна.

      – Ленка, вылезай уже! Сколько можно баландаться? Я опаздываю!

      Шум воды в ответ только усилился.

      – Лен, кроме шуток! Это уже неприлично! Меня автобус ждать не будет! Ты что, хочешь поломать только начавшуюся блестящую карьеру собственного брата? Короче, даю обратный отсчёт! Десять! Девять! Пять! Два!..

      – На-на-на-на! – Ленка, отжимая рукой мокрые волосы, выскочила из ванной, кутаясь в обширное махровое полотенце. – Ты вообще-то бессердечный тип, Тошка, ради минутного профита готов родную сестру голой выгнать…

      – …На улицу, на сибирский мороз и толпе на поругание! – логически достроил я фразу. Ответных возражений мне услышать не удалось, поскольку я уже стоял под лейкой, и шум воды заглушил голос сестрички. Славная вообще-то девушка растёт, грех худое слово молвить. Но трудный возраст опять же, выпускной класс…

      Покончив с водными процедурами, я направился на кухню, на ходу досушивая волосы полотенцем.

      – Тошка, ты сегодня во сколько со службы вернёшься? – Ленка, подобно Наполеону, уже делала три дела кряду. То есть сушила волосы феном, лопала бутерброд с сыром и маслом и листала какую-то тетрадку.

      – Да пёс его знает. У нас сейчас аврал, изделие к отправке готовят.

      – Ой-ой, можно подумать, ты там самый коренной! Как Королёв…

      – Ну не самый, но и не сказать, что вообще не при делах. А ты чего хотела-то?

      – А чтобы ты меня свозил в одно место. Там итальянские шмутки обещают!

      – Отца спрашивала?

      – Некогда ему. Была бы мама не в командировке, мы бы с ней скатались… Папка сказал, ключ от машины оставит. Свозишь?

      – Не могу твёрдо обещать. Честно, боюсь обмануть. Обещал и не женился, хуже, чем не обещал… Но постараюсь. Ну пока-пока! – я уже на ходу запихнул в себя последний кусок бутерброда.

      – Так я жду, не забудь!

      Поздний сентябрьский рассвет уже вступил в свои права, окрашивая небеса бледным