Загадка древнего завета. Исторический детектив. Александр Васильевич Дичиков
Читать онлайн книгу.
как видного военачальника, Сталин срочно выходит на Смилгу и просит освободить Думенко от ареста и послать его в распоряжение Сталина.
Сталинский помощник Егоров заявил главкому, что они берут Бориса под своё поручительство, так как для фронта требовалась сильная конница, а Думенко есть непревзойдённый организатор кавалерийских частей. И всё же противный Смилга не пожелал выпускать Думенко на свободу. В телеграмме Сталину он мотивировал свой ответ тем, что уже имеются данные о виновности арестованного в убийстве. Это была откровенная смилговская ложь.
В марте 1920 года, находясь под следствием и под арестом, Думенко направляет телеграмму товарищу Ленину и Троцкому, в которой с большой обидой указывает, что он пожертвовал для революции всем самым дорогим в жизни, а теперь должен сидеть в тюрьме.
Тот же самый Смилга самолично решает, что посылка телеграммы первым адресатам не вызывается необходимостью, и телеграмму нужно просто приобщить к материалам уголовного дела. В те дни Троцкий по военной линии был выше Сталина, и смилги могли по своему решать исход дела. Пройдёт несколько лет- и смилги будут сметены Сталиным.
«Когда они пойдут, Я закину
на них сеть Мою,
как птиц небесных низвергну их»
(ОСИЯ 7—12)
Ретивые следователи сослались в обвинении на имевший ранее место разговор между Думенко и Будённым, когда эти собеседники говорили о совместной борьбе с противником, которого Думенко для образности именовал «чёрными тучами». Оставалось только выяснить более подробно, кто же имелся в виду под «чёрными тучами». Явно передёргивая факты, следователи на потребу дня исказили содержание этого разговора, представив эти «чёрные тучи» в образе… политработников.
Будённый при этом всего лишь показал, что в ходе разговора Борис сказал, что перед нами налегают тучи, которые нужно разбить, но что за эти тучи, он не успел узнать.
«За то они будут – как утренний туман,
как роса, скоро исчезающая»
(ОСИЯ 13—3)
Борис Думенко был полностью реабилитирован Верховным Судом в 1964 году.
Ещё одним «царицынским» военачальником был маршал Егоров. Сталин довольно неплохо ценил Ильича за личную преданность, хотя как военного вождя ставил не слишком высоко. Но именно личная преданность Егорова его и подвела.
В 1937 году собравшиеся товарищи отмечали повышение по службе Ефима Щаденко. Как водится в таких случаях, военачальники приняли вовнутрь немало спиртного. Александр Ильич слишком доверительно «вошёл в компанию» и потерял свою военную бдительность. Этот «царицынский» маршал забыл о том, какой год на дворе, а также и о том, что при таком червяке как Щаденко, нельзя говорить ничего лишнего. Ильич во время товарищеского ужина высказал своё личное замечание, что не совсем правильно освещается история гражданской войны. В частности, сказал он, роль Сталина и Ворошилова слишком уж возвеличивается, а роль Егорова и других военачальников