Перед падением. Ной Хоули
Читать онлайн книгу.
фигурой в живописи. И, наверное, уже не сможет. Успех обошел его стороной.
Скотт понял, что оказался посредственным, заурядным мастером и останется таким навсегда. Вечеринки были все такими же веселыми и изобильными, женщины вокруг красивыми и соблазнительными, но сам Скотт ощутил совершенно отчетливо, что уже не тот, как раньше. Его связи с женщинами стали короткими и больше не приносили радости. Чтобы хоть немного забыться, Скотт стал пить. Сидя в своей студии, он часами пристально смотрел на чистый холст, надеясь, что в его голове возникнут нужные образы, благодаря которым он сможет преодолеть застой.
Но этого не происходило.
Однажды утром он проснулся сорокалетним мужчиной с изъеденным алкоголем нутром и дряблым, опухшим лицом. К этому времени Скотт успел жениться и развестись, предпринял несколько попыток преодолеть свое пристрастие к выпивке – но всякий раз проигрывал в этой борьбе. В то утро Скотт окончательно пришел к неприятному для себя выводу. Когда-то он был молодым, сильным, подающим надежды, но затем незаметно для него самого жизнь прошла, а ему так и не удалось добиться того, к чему стремился. Не исключено, что он был обречен на подобный исход с самого начала. Скотт тогда попытался представить, что могли бы написать о нем в некрологе по случаю его смерти. «Скотт Бэрроуз, талантливый гуляка-художник, который так и не смог оправдать возлагавшихся на него ожиданий и в итоге превратился из жизнелюба в мрачного затворника». Впрочем, он тут же одернул самого себя. К чему заниматься самообманом? Ясно, что по поводу его смерти никакого некролога не будет. Его кончина ни для кого не станет событием – ее просто не заметят.
В следующий раз нечто подобное случилось с ним после затянувшейся на целую неделю вечеринки, проходившей в доме одного из более удачливых коллег. Скотт пришел в себя, лежа лицом вниз на полу в гостиной. Ему было сорок шесть лет. За окном начинался рассвет. С трудом поднявшись на ноги, Скотт, спотыкаясь, вышел во внутренний двор. Голова болезненно пульсировала, в пересохшем рту стоял отвратительный вкус. Щурясь от лучей восходящего солнца, он прикрыл глаза рукой, словно козырьком. На него снова беспощадно обрушилось ощущение полного жизненного фиаско.
Дождавшись, пока глаза привыкнут к солнцу, Скотт убрал ладонь от лица и увидел бассейн.
Когда хозяин дома через час вышел во двор в обществе своей подружки, Скотт плавал. Мускулы его болели от ставшего непривычным напряжения, легкие молили о пощаде, но он продолжал раз за разом пересекать пространство бассейна от бортика до бортика. Хозяин и его девица принялись громко звать Скотта опрокинуть с ними по стаканчику, но тот даже не отозвался. Он снова почувствовал себя живым. Нырнув в воду, Скотт испытал те же чудесные ощущения, что и в тот день, когда в восемнадцать лет выиграл национальное первенство по плаванию в своей возрастной категории. Подобные чувства возникали и в шестнадцать, когда ему впервые удался идеальный подводный разворот у бортика, а также и в двенадцать, когда, проснувшись