Загадки истории. Маршалы и сподвижники Наполеона. Валентина Скляренко
Читать онлайн книгу.
и не устают упрекать его за это. К примеру, французский писатель Анри Вельшингер пишет о странном поведении маршала: «Он завоевал достаточно славы. Стал герцогом Эльхингенским, князем Московским, „храбрейшим из храбрых“; он не нуждался в том, чтобы послушно следовать за новым режимом для получения начальства над королевской легкой кавалерией и драгунами, креста ордена св. Людовика и титула пэра Франции. Нет, он не нуждался в этих почестях. Меж тем, он действовал так, как если бы в этом нуждался».
Еще больше их удивляет резко негативное отношение Нея к своему прежнему покровителю – Наполеону. Британец Р. Делдерфилд пытается объяснить его усталостью маршала от бесконечных войн. «Поведение Нея в это время крайне озадачивало друзей герцога Эльхингенского. Он был настолько резок в своих высказываниях о Наполеоне и причинах его падения, что его можно было бы принять даже за защитника дела Бурбонов, если бы он не критиковал их столь же открыто. Он никогда не понимал побуждений политиков, и его загадочное поведение было просто следствием двадцатидвухлетней войны, завершенной двумя кампаниями, после которых человек, менее крепкий физически, был бы отправлен в госпиталь с нервным истощением. Американцы времен Второй мировой войны сочли бы его жертвой „военной усталости“, а англичане времен Первой – просто жертвой контузии. Он разъезжал по окрестностям Парижа и провинциям, ворча и жалуясь, иногда сравнивая императора с его наследником, причем сравнение оказывалось не в пользу последнего».
Между тем вся эта сумятица чувств и метания прославленного маршала неудивительны. С одной стороны, за более чем двадцатилетнее служение республике он успел разочароваться в правлении Наполеона. Но и королевская власть не внушала надежды на воцарение в стране справедливости, равенства и братства. «Месяцы шли, – пишет с сожалением Делдерфилд, – а признаков умиротворения в стране, управляемой старым подагриком Людовиком, не наблюдалось. Наоборот, она поднимала голос протеста против каждого эдикта, исходящего из Тюильри. И громче всего этот голос прозвучал, когда военный министр Сульт попытался провести в жизнь декрет об изгнании из Парижа некоторых наполеоновских офицеров». Даже недавний враг Франции, английский полководец Веллингтон, немало способствовавший возвращению династии Бурбонов, с прискорбием отмечал: «Король, несмотря на свои превосходные качества, к сожалению, отверг любовь народа, окружив себя министрами, которые стремились только к тому, чтобы возродить старую ненависть и враждебность».
Эти вельможи особенно ненавидели «безродных выскочек, из сержантов превратившихся в маршалов Франции». Поэтому, как пишет С. Захаров, хотя «Ней был прекрасно принят королем, можно даже сказать, обласкан им, однако двор, роялисты, особенно ультрароялисты, душу которых жгла месть против черни, выгнавшей их с насиженных мест в изгнание, вел себя по отношению к маршалам, и в частности к Нею, совсем по-другому». При малейшей возможности придворные старались