Претерпевшие до конца. Том 1. Елена Владимировна Семёнова
Читать онлайн книгу.
на что годен, и кто чем и за что готов пожертвовать. У нас в училище был один кадет… Ничем не выделявшийся. Даже слабый какой-то. Не уважали его у нас. Как-то летом он поехал домой и не вернулся. Оказалось, проезжал какую-то деревеньку, а там изба горела. А в избе дети оставались. И никто не решался внутрь броситься, в огонь, чтобы их вытащить. А Санька бросился. Спас их… Вытащил, успел толкнуть вперёд себя и на миг замешкался… Тут-то на него горящие балки и посыпались. Так и сгинул… Вот, когда он в избу-то горящую кидался, о чём он думал? А ни о чём… Не рассуждал он, чем и за что может пожертвовать. А просто так, не раздумывая, положил живот за други своя. Я не знаю, как бы поступил на его месте. Смог бы, не рассуждая, в огонь броситься или же стал бы рассуждать, стоит ли это делать, и тогда бы уж точно остался стоять на месте. Поэтому и теперь промолчу. Человек поступком определяется.
Родион говорил взволнованно, отрывисто. За столом притихли, слушая его рассказ. А когда он закончил, Надёжин протянул ему через стол руку:
– Отлично сказано, Родион Николаевич!
Юрий мгновение помялся, сбитый столь неожиданным ответом, но затем снова оседлал любимого конька:
– И всё-таки, господа, за Россию! – поднял бокал.
И вот уже вновь развивали победные планы. И пили за русское оружие. Не обращая внимания на мрачный взор Николая Кирилловича. Недёжин не стал вмешиваться в спор. В светском собрании он, простой школьный учитель, чувствовал себя чужевато. Да и кто бы здесь внял ему? Если уж Аскольдову не вняли…
– Опутал бес патриотизма толпу пиитов и невежд, – это Замётов желчно скрипнул, когда гости после обеда разбрелись по саду.
Вот уж и в самом деле… Бес… Бесы ведь и святых изображать могут, и ангелов света… И даже Господа… Что уж стоит им патриотизм отравой прелести наполнить?
– А знаете, я рад буду, когда пророчества почтенного дядюшки исполнятся, и все декорации, составляющие их жизнь, растопчут новые гунны. Тогда они узнают жизнь настоящую. Срамную в своей наготе.
– За что вы, Замётов, так ненавидите людей? – спросил Надёжин.
– За глупость, Алексей Васильевич. Вот, вас, я не ненавижу. Вы умны. И честны. Только зря вы ко всему этому отживающему обществу прикрепляетесь. Дядюшка-то ведь прав. Крахнется их мирок. И вскорости.
– А вы полагаете, что построите нечто лучшее?
Замётов поскрёб приплюснутый нос:
– Моё дело – строить дороги. А у миров слишком сложная проекция. Миры только сумасшедшие строят. Богочеловеки и человекобоги.
– Стало быть, и новый мир вам заранее не по нутру?
– Стало быть. Старый ли, новый ли… Скука-то одна и та же. Хотя понаблюдать иногда презабавно. Я, знаете ли, всё последнее время больше наблюдаю. Здесь в Глинском тоже есть, за чем понаблюдать. Поначалу-то думал, с тоски сопьюсь, пока буду здесь лечиться по предписанию эскулапов. А последнее время, знаете ли, происходит здесь разное… Помяните слово, большой скандал здесь скоро будет. И даже не один.
– Это вы о чём? – спросил Надёжин.
– А,