Доктор Смерть. Виктория Дьякова
Читать онлайн книгу.
как его звали. Стефан, как ее собственного сына, который тоже погиб, но уже на другой войне.
Сияющий проспект, по которому шла победоносная армия двадцать пять лет назад, памятник Клемансо. Каштаны на Елисейских полях, о которых мечтал герой ее юности, плененный австрийцами Орленок, сын Наполеона Бонапарта, в пьесе Эдмона Ростана.
Тюильри, свидетель величия страны при двух императорах, площадь Согласия и площадь Карусель, где разливался во всю ширь поток революционных бурь и проходили смотры победоносных полков. Улицы, мосты, которым выигранные битвы давали имена. На другом берегу Сены – Дворец Инвалидов, сверкающий купол которого напоминает о великолепии короля-солнца. Гробницы Тюренна, Наполеона, Фоша. Институт Франции, через который прошло столько блистательных умов, Лувр, пропустивший длинную вереницу королей, создававших Францию. На постаментах статуи Жанны д’Арк и Генриха Четвертого… Дворец Людовика Святого и собор Парижской Богоматери, где молится Париж… Остров Ситэ – колыбель великого города… Париж… Ее Париж…Город детства, юности, всей жизни…
У Египетской колонны, вознесшейся над площадью Конкорд, шествие остановилось. Победители, герои подошли к народу. Громогласный приветственный крик толпы огласил французскую столицу.
Маренн уже пожалела, что пришла сюда, тем более, привела Джилл. Девушка отсутствующим взглядом взирала на происходящее вокруг. Казалось, она забыла Париж. Он стал ей совершенно чужим. Она очень устала. Своим, родным было лишь то, что связывало ее с Ральфом. В отличие от Маренн и она вдруг ощутила, как тревога закралась в сердце. Как же будет жить Джилл дальше. Сможет ли она побороть себя, привыкнуть к мысли, что все, что прежде было дорого ей, осталось позади, под обломками рейха. Это уже никогда не вернется. Но надо жить, как бы ни становилось трудно. Да, лучше бы сразу отправиться домой.
– Как ты себя чувствуешь? – наклонившись, спросила она дочь по-французски.
Джилл вскинула голову, недоуменно взглянув на мать. И Маренн вдруг осознала, что Джилл ее… не поняла. Точнее, она не сразу поняла, что она сказала ей, на каком языке. Она привыкла, что они говорят по-немецки, что вся жизнь идет на немецком, вся она немецкая, и только на службе ей иногда приходится вспоминать французский, и то редко, а так все больше английский. А теперь… «Что же, теперь мы будем говорить по-французски?» – молча вопрошал ее взгляд поблекших глаз Джилл. У Маренн сжалось сердце.
– Джилл, ты слышишь меня? – настойчиво повторила она. – Как ты себя чувствуешь?
– Ничего… Нормально… – ответила девушка, сделав между двумя словами значительную паузу, как будто вспоминая.
Нет, она не забыла французский, Маренн не могла бы поверить в это, просто ей совсем не хочется говорить на нем. И она должна была признаться себе – ей самой тоже.
Снова послышались звуки «Марсельезы», толпа ринулась вперед. Маренн испугалась, что их раздавят и крепко сжала руку Джилл.
– Мама, поедем домой, –