Сознание, прикованное к плоти. Дневники и записные книжки 1964–1980. Сьюзен Сонтаг
Читать онлайн книгу.
Теперь я лишь зритель, смиряющийся, смиренный. Засыпаю с «Нью-Йорк таймс». И все же я благодарна Богу за относительное затишье – отречение. Тем временем проступает, оформляется ужас. Как же человеку любить?
Длительный период выздоровления. Я с этим смирилась. Под попечительством Дианы [Кемени] я обрету чувство собственного достоинства, утерянное самоуважение.
Небольшое отступление: новости из Калифорнии. Воссоединение Джудит и Боба («счастливый конец») заставило меня целый час мечтать о –
Но мне нужно отбросить думы о прошлом. Я должна жить дальше, стереть все из памяти. Если бы только я могла почувствовать себя чуть более энергичной (ощутить нечто большее, чем стоицизм – здоровую воинственность), иметь некую надежду на будущее.
Я практически ни с кем не встречаюсь. Пол [Тек] отдаляется все больше, отношения сходят на нет. Сегодня вечером я осталась дома. Телефон не звонит. Не этого ли я добивалась? Не эти люди…
Детективная история (Гадда, «Преступление» [ «Пренеприятнейшее происшествие на улице Мерулана»]). Полностью рассказана с его точки зрения.
[Беседа с американским писателем Стивеном] Кохом [о] Борхесе:
Бесконечное откладывание откровения (: в отличие от поэзии; ср. Рембо: поэзия должна быть откровением, либо не быть вовсе)
«Вымыслы» [Борхеса] = примеры противоречивых отношений с «реальным» миром (+ к нему); часть весьма аргументированного диалога с «миром»; все на примере важнейших человеческих поступков. (Мир соткан из неразрешимых противоречий, разъяснять которые призвана эстетика.) Аллегория абсолютной двойственности. Единение возможно лишь в конце лабиринта.
Таким образом, Борхес – художник идей. Но он сопротивляется общепринятому разделению между искусством – жизнью.
Творчество основано на вере в Слово, вечный Логос (см. исследования Карлайля, Готорна, Паскаля). Череда метафор, все образы которых отображают бесконечное возвращение… Бог – это бесконечное возвращение: он скрыт, но в Его бескрайней лабиринтообразной глубине и состоит его многообразие.
Проблема «значения». (Не страсти)
Постулирует абсолютную беспристрастность художника. (Из-за этого Б[орхеса] часто упрекают в равнодушии.) Б[орхес] – величайший из живущих художников-мыслителей.
Прочитала эссе [нидерландского историка Йохана] Хейзинги «Задача истории культуры».
Т. Фолк, подобно Ипполиту [главному герою первого романа СС, «Благодетель»], оказывается заточенным в собственном доме. Единственное отличие состоит в том, что в новом романе обнажены вынужденность + боль такого «решения» (поражения).
Но по сути это одна и та же история. Связанный по рукам и ногам + освежеванный своими ужасными родителями, замаскированными под престарелую даму и старого друга (тогда) и под еще более старую сестру и старого друга (теперь).
Великолепное название для Т. Фолка:
«Глаз и его глаз» (книга, опубликованная после Первой мировой войны французским писателем-сюрреалистом Жоржем Рибмон-Дессенем)