Сражен наповал был её красотой.

      У ног он валялся в затеи пустой.

      Когда же им взята была высота,

      Вкусил глубину её «чудо» ума.

      Душа облачённая в нежное тело,

      Совсем развиваться там в нём не хотела.

      Стелились подмостки её красоте,

      Мешая расти этой юной душе.

      Мораль очевидна и очень проста:

      Должны жить в гармонии – с телом душа.

      В каждой душе живёт ПРАВДА своя.

      Там хорошо ей, уютно и мило.

      И показать себя любит она,

      Если другая на мозг надавила.

      – Что тут за шум? – второпях на бегу,

      Третья уж ПРАВДА гарцует галопом.

      – Я вас сейчас уложу на лету.

      ПРАВДА моя станет вашим потопом.

      Бедная ИСТИНА вылезла, ждёт.

      Жизнь, хоть одна может ПРАВДА подарит.

      Нет – она только попав в переплёт,

      Сгрызена ими и след не оставит.

      Свеча… огонь… мерцанье бликов…

      В глазах плывёт… всё исчезает…

      Меняя маски тысяч ликов,

      Из мира в мир меня бросает.

      Проход… светло… здесь к Богу двери.

      На них слова резьбой ветвятся:

      «Душа влачится в слабой вере?

      Попробуй Сердцем достучаться».

      Стук Сердца… слышу… сжалось только —

      Боясь силков, что ставят умно.

      И вдруг заплакало так горько,

      Слезами било в двери шумно.

      «Великий Боже… сжалься… слышишь?!

      Позволь испить глоточек счастья.

      Душа очнись… жива… ты дышишь!

      Открой мне двери к Богу настежь».

      Пространство Светом всё запело…

      Срывая с Сердца грязь прилипши.

      Умыло Душу… обогрело…

      Любовью напитало Высшей.

      Вдруг вижу стол – портал закрылся.

      Свеча горит уже огарком…

      Но в Душу тот Огонь пробился.

      Зажил там Светом – Божьим! Ярким!

      АНГЕЛ СКАЗАЛ: Страшно не упасть – страшнее не подняться.

      «За что его?» – спросили люди.

      «Учиться здесь» – сказал Господь.

      Они склонились словно судьи,

      Над телом Ангела вперёд.

      Вид жалок был, весь изможденный —

      Два грязных, сложенных крыла.

      И взгляд печально отрешённый —

      Видать совсем, плохи дела.

      «Ну, что… рассказывай… не медли,

      Как пал с Небес, что натворил.

      За что, Господь гневясь намедни,

      Тебя Землёй приговорил?

      Да, что вы смотрите… пинайте!

      Он недостоин облаков.

      Сам Бог его изгнал… решайте…

      Он хуже всех людских врагов».

      И тот покорно, стиснув веки —

      Терпел на теле все пинки.

      И рвались