Девушки, согласные на все. Маша Царева
Читать онлайн книгу.
шкафчика и извлекла оттуда початую бутылку «Клюковки».
– По этому поводу надо выпить, – прокомментировала она свои действия, разливая сиропообразную жидкость по маленьким, не слишком чистым рюмочкам.
– Только напиться мне не хватало, – вздохнула Ева, однако рюмку из Майкиных рук приняла.
– Что же теперь делать? – Майка одним махом опустошила свою рюмочку и налила еще.
Ева пожала плечами и отвернулась к окну. Майка жила на последнем, семнадцатом этаже – высота Еву всегда завораживала.
– Эй, ты уснула? Я спрашиваю, делать-то будешь что?
– Да вот… – Ева неопределенно махнула рукой.
– Да ты не переживай, где-нибудь перекантуешься пока, а в институте восстановишься.
– Бесполезно, – усмехнулась Ева. – Меня не восстановят.
– Почему это? – оптимистично воскликнула Майка. – Что за глупости! Всех восстанавливают, а тебя нет! Да меня саму два раза выгоняли. Может быть, и уезжать тебе никуда не придется. Придешь к Порфирию Петровичу, поплачешь, он, говорят, этого не выносит…
– Да была я уже, – еле слышно прошептала Ева, – поплакала.
– И что?
– Даже вспоминать не хочется. – Ева наполнила свою рюмочку противной, вязкой «Клюковкой».
Девчонки учились в одной из новоявленных академий на факультете экономики и статистики. Ни экономика, ни статистика обеих не интересовала – и Майка, и Ева подали документы именно в этот институт из-за невероятно низкого проходного балла.
– Что же он такого сделал? – Майкины глаза заблестели, хотя она и сама уже знала ответ на свой вопрос. – Приставал, да?
Ева промолчала. Несмотря на то что декану их факультета Порфирию Петровичу давно перевалило за шестьдесят, он все еще считал себя сердцеедом. Прятал пивной животик в балахонообразные свитера, носил выцветшие джинсы, ровными дужками выщипывал брови и подкрашивал седину на висках темно-каштановой краской (при этом он напоминал скорее не сердцееда, а престарелого гомосексуалиста). В толпе молоденьких студенточек Порфирий Петрович чувствовал себя как рыба в воде. Особенно привлекательными казались ему отстающие или даже те, кто был «приговорен» к отчислению. Эти, в отличие от остальных, не стряхивали его ищущую руку со своего плеча, позволяли нежно приобнимать себя за талию и по-отечески хлопать по обтянутым капроновыми колготками коленкам.
– Он предложил мне… Прямо на его рабочем месте, – спокойно улыбнулась Ева.
Майкины темные глаза стали похожи на две большие пуговицы.
– Да ты что?!
– Он уже и папки с бумагами со стола стряхнул, шторы задернул. Занервничал старикашка.
– А ты?
– А я… Я подумала, что мне терять? Расстегнула кофточку, заулыбалась. Ничего страшного, десять минут потерпеть, а потом он сессию закроет…
– Ты с ним… – Майка даже задохнулась. – Да?
Ева грустно усмехнулась:
– Он аж вспотел. Ширинку расстегнул, свитер стаскивать принялся.