«Наша страна»,

      Буэнос-Айрес, 18 октября 1956 г.,

      № 352, с. 4–5.

      Вызволение хлопской Руси

      Переяславская Рада, утвердившая воссоединение южной и северной частей раздробленной монгольским нашествием единой Руси Владимира и Ярослава, нам обычно рисуется так.

      Собрались в Переяславле лихие, усатые полковники, сотники и казачьи судьи; вышел к ним батько-гетман, мудрый Богдан-Зиновий Хмельницкий, стал под бунчуком, поклонился казачьему братству и сказал свою историческую речь, а в ответ единым голосом воскликнули, выхватив свои острые, кривые сабли лихие полковники:

      – Волим под Царя Восточного, Православного!

      – Все ли так соизволяете? – спросил старый гетман.

      – Все! – прогремел единодушный ответ.

      Так рассказывают нам об историческом акте, свершившемся 8-го января 1654 г., страницы ходких учебников. Так парадно, стройно и торжественно представляют его нам авторы исторических романов, так рисуем его и мы самим себе.

      Но последние седые бандуристы и теперь еще поют на полтавских и нежинских базарах:

      – Богдане, неразумный гетмане!

      – Ты предав Украину панам да прелатам…

      А ведь песня – хранилище народной памяти. Где же правда?

      Как родилось, где и почему возникло это противоречие?

      Заглянем вглубь веков и попытаемся разгадать его, сопоставляя не только дошедшие до нас записи того времени, но и анализируя их при помощи нашего теперешнего опыта, опыта, данного нам пережитыми нами годами. Многому они нас научили.

      Что представляла собой современная Украина в первой половине XVII в., в то время, когда она не носила еще этого названия, но хранила и отстаивала грудью свое прежнее родовое имя – Русь? Ведь впервые именуется она Украиной лишь в Андрусовском договоре 1667 г., да и то в качестве польской пограничной провинции.

      Юго-западная Русь, простиравшаяся от Днепра до Сана, Русь Малая, Русь Белая, Русь Червонная, Русь Галицкая, Русь Волынская, Русь Подольская – Русь Владимира и Ярослава, ставшая Украиной – окраиной ополяченной Литвы и тогда лишь возрождавшаяся на пожарище татарского погрома; подлитовская Русь, беспрерывно принимавшая на свою грудь жестокие удары то крымских и турецких орд, то литовских и польских полков, истекавшая кровью в этой борьбе, но неустанно боровшаяся за то, чтобы остаться русскою Русью…

      …Левый берег Днепра почти пуст. Нет еще ни Харькова, ни Чугуева, ни Белгорода. Лишь по прибрежной полосе его среднего течения ютятся небольшие городки – Переяславль, Кременчуг, – а дальше, на восток, до самого Дона раскинулось Дикое Поле, где бродят только хищные ногайские шайки, меряясь силами с ватагами донских казаков.

      Юг