Бердяев. Ольга Волкогонова
Читать онлайн книгу.
такие «пары» легко множить и дальше. В конечном счете, участники собраний пытались осуществить модернизацию христианства. Недаром это течение получило название течения «нового религиозного сознания». Кто стоял у его истоков? Конечно, упомянутая уже мною чета Мережковских, то есть Зинаида Николаевна Гиппиус (1869-1945) и ее муж, Дмитрий Сергеевич Мережковский (1866-1841). Эти имена трудно разделить. Связав свои жизни в начале 1889 года, они не расставались ни на один день более полувека, – даже писем их друг к другу не сохранилось: они всегда были вместе, и нужды в переписке не возникало. Это был необычный брак, – духовный союз единомышленников, отвергших плотское начало как нечто, приземляющее любовь, ведущее к «быту», а не к «со-бытию». Г. В. Адамович в своей статье, посвященной Гиппиус, писал об этом так: «ей, да и ему, Мережковскому, нужен был дух в чистом виде, без плоти, без всего того, что в жизни может отяжелить дух при попытке взлета»[83].
Трудно сказать, кто в этом союзе был ведомым, а кто – лидером. С точки зрения общественного признания, ведущая роль принадлежала, без сомнения, Мережковскому, – десятки томов, многие из которых были переведены на другие европейские языки, выдвижение на Нобелевскую премию (которую, в конечном счете, вполне заслуженно получил не Мережковский, а Бунин, чей литературный талант несравнимо выше), роль одного из «духовных отцов» русского религиозного ренессанса начала века, зачинателя символизма в русской литературе. В то же время, многие, хорошо знавшие Мережковских люди, писали и говорили об огромном влиянии Зинаиды Николаевны на Мережковского. Вячеслав Иванов, например, был уверен, что «З.Н. гораздо талантливее Мережковского… Многие идеи, характерные для Мережковского, зародились в уме З.Н., Д.С. принадлежит только их развитие и разъяснение»[84]. Поэт В. А. Злобин, много лет проживший вместе с Мережковскими в качестве литературного секретаря, в своей книге воспоминаний тоже подчеркивал, что руководящая, «мужская» роль в семье принадлежала Гиппиус[85]. Так же считали Андрей Белый, Д. В. Философов, А. В. Карташев, другие. Сама Гиппиус несколько иначе оценивала свою идейную близость с мужем: «…случалось мне как бы опережать какую-нибудь идею Д.С. Я ее высказывала раньше, чем она же должна была встретиться на его пути. В большинстве случаев он ее тотчас же подхватывал (так как она, в сущности, была его же), и у него она уже делалась сразу махровее, принимала как бы тело, а моя роль вот этим высказыванием ограничивалась, я тогда следовала за ним»[86]. Так или иначе, союз этих людей стал источником оригинальной религиозно-философской концепции.
У истоков Религиозно-философских собраний стояли также Дмитрий Владимирович Философов (1872-1940), близкий друг и соратник Мережковских, сотрудничавший в журнале «Мир искусств», «Новый путь» и других; чиновник Синода и автор доклада «Русская Церковь перед великой задачей», задавшего тон собраниям, Валентин Александрович Тернавцев (1866 –
Г. Адамович. Зинаида Гиппиус. // Дальние берега. Портреты писателей эмиграции. Мемуары. – М.: Республика, 1994. С. 126.
Дневник С. П. Каблукова. Запись от 17 мая 1909 г. – ГПБ. Ф.322. Ед. хр. 4. Л. 162-163.
См.: В. Злобин. Тяжелая душа. – Вашингтон: 1970.
З. Н. Гиппиус. Дмитрий Мережковский. //Гиппиус З. Н. Живые лица. Воспоминания. – Тбилиси: Мерани, 1991. С. 184.