Демитрикая. I. Андрей Ра
Читать онлайн книгу.
те, что рядом. Потом вообще вспыхнет пол-лица и онемеет от боли. Да, здорово же тогда у меня крыша поехала, не просто поехала, а вприпрыжку поскакала – бесконечный запой, попытки суицидов, полное моральное разложение на молекулы и состояние вечной амёбы – почти обычный юношеский максимализм, можно и так выразиться. Хотя это не точно. У меня ещё тогда же и клаустрофобия развилась.
– Всё это из-за пережитого стресса, но не волнуйтесь, мы быстро поставим его на ноги и вернём ему улыбку, – говорил тогда главврач психоневрологического диспансера.
И правда, полгода в дурке мне немного помогли. По крайней мере, закончить жизнь суицидом я уже не хотел, но жутким алкашом так и остался, хотя сейчас я меньше пью, гораздо меньше. Стал писать стихи и на бумагу выносить всю свою боль. Глупо, возможно, но на самом деле помогает, и потом втягиваешься.
Позже связался с ролевиками. Стал упорно ходить на тренировки, вымещать, так сказать, злобу на противнике, хотя, конечно, никогда реально никого не калечил на тренировках – я всё-таки гуманный в отличие от некоторых. Сломанные пальцы, разбитые головы и прочие травмы конечностей не в счёт: это обычные тренировочные ранения, такое часто случается. Но боль, что иглой в сердце засела, не даёт покоя и меня угнетает. Чтобы скрыть от всех свою истинную натуру, я маскируюсь… Опять я пафос до жути пытаюсь нагнать, блин. Все люди носят миллион масок для каждой ситуации и для каждого в отдельности, в итоге теряя себя самого. Что-то меня занесло. Выбрал, блин, себе роль: такого жизнерадостного, извините за выражение, распиздяя, алкаша. Мне имя-то дали Алказар, образовав от слов «алкаш» и «зараза». Оно, в принципе, оправдано было, но только в начале. Сейчас я вроде как приличный взрослый человек иногда местами бываю… во сне. Я улыбнулся шутке, но улыбка погасла сразу же.
Я так сильно пью порою, чтобы не видеть снов, упасть и забыться беспробудным сном. Я не знаю, как так люди сразу засыпают, у меня для этого слишком уж больное воображение. Поэтому перед сном я обычно продумываю кошмарное прошлое, не менее прекрасное настоящее и наверняка такое же будущее. Как там говорилось: алкоголь – это наркоз, позволяющий нам перенести тяжелейшую операцию, которая называется жизнь.
Спустя пару сигарет и одно намоченное дерево мне надоело заниматься самокопанием, и я двинулся в сторону лагеря, тем более глаза уже слипались, а залипнуть в лесу на земле как-то не хотелось.
Мелочь, уходя из кабака, прихватизировала мой фонарик, поэтому я шёл, полагаясь только на своё зрение, но это было всё равно проблематично, и я матерился, спотыкаясь.
– Так… вот точно моя палатища, – сказал я тихо в полный голос сам себе, чтоб не перебудить всех.
– Пошёл… – знакомый голос послал меня в известные дали неизвестным маршрутом, и я понял, что всё же ошибся палаткой.
Побродив между палатками, я нашёл свою, ну как свою… нас там шестеро спало, и она была просто огроменная.
– Так