Все лучшие повести для детей о весёлых каникулах (сборник). Анатолий Алексин
Читать онлайн книгу.
если морщинки так ясно получились.
Я, между прочим, совсем не такой представлял себе тётю Кланю, которая, по словам мамы, вынянчила её. Я ожидал увидеть добрую и очень разговорчивую старушку. А у тёти Клани губы были так плотно сжаты, словно наглухо прибиты одна к другой.
– Слушай, Шурка, зачем сейчас к дедушке перетаскиваться? – Саша через окно кивнул на пустое, заброшенное крылечко. – У него ещё и дверь туго открывается. Пока будем возиться, бабушка с рынка вернётся и захватит нас. Давай прямо на реку махнём. А чемоданчик твой пока под кровать задвинем.
В это время послышался топот босых пяток по деревянным ступеням.
– Вот и Липучка явилась, – сказал Саша.
– Кто, кто?
– Липучка. Моя двоюродная сестра. Через три дома отсюда живёт. Её вообще-то Липой зовут. Полное имя Олимпиада, значит. Не слыхал, что ли? Это её в честь матери назвали. А я в «Липучку» перекрестил, потому что она как прилипнет, так уж ни за что не отвяжется.
«Везёт же! – подумал я про себя. – То Веник, то Олимпиада…»
Липучка между тем беседовала с цветами. «Ой, какие же вы красавцы! Ой, какие же вы пахучие!» – доносилось с крыльца.
Но вот Липучка появилась на пороге. Это была рыжая девочка с веснушками на щеках, с уже облупившимся, удивлённо вздёрнутым носиком. Да и выражение лица у неё было такое, будто она всё время чему-то удивлялась или же чем-то восторгалась.
– Ой! Внук дедушки Антона приехал! – вскрикнула Липучка, точно она с нетерпением ждала меня и наконец-то дождалась.
Тогда я ещё не знал, что Липучка вообще каждую свою фразу начинает со слова «Ой!». Я очень удивился, что Липучка назвала моего дедушку Антоном.
– Почему Антон? – спросил я.
– Ой, как же «почему»? Как же «почему»?
– Потому что он не Антон…
Я не заметил даже, что случайно сказал в рифму. Но Липучка заметила, и ей это очень понравилось. Она стала хохотать и сквозь смех приговаривала:
– Он – Антон! Он – Антон!..
Смех у неё был какой-то особенный: послушаешь – и самому смеяться захочется.
Я прошептал про себя мамино имя-отчество: её звали всё-таки не Мариной Антоновной, а Мариной Петровной. Значит, если говорить по-Липучкиному, дедушка мой был «дедушкой Петром», а вовсе не «дедушкой Антоном». Я всё это высказал Липучке, а она вытаращила свои зелёные, как у нашего Паразита, глазищи и стала тыкать в меня пальцем:
– Ой, Сашка, посмотри на него! Не знает, как собственного дедушку зовут! А своё-то имя ты помнишь?
Саша, ухмыляясь, засовывал под кровать мой «командировочный» чемоданчик.
– Ну, накричалась? – насмешливо спросил он. – Теперь умного человека послушайте. Дедушку-то, ясное дело, Петром Алексеевичем зовут. Ты, Липучка, про это не знаешь, потому что только в прошлом году сюда приехала. А мы дедушку уж три года Антоном зовём: он у нас в школе однажды Антона Павловича Чехова изображал… Ну, в постановке одной. Мы «Каштанку» показывали. И ещё «Хамелеона». А дедушка, значит, от имени Антона Павловича вёл программу и на вопросы отвечал. С тех пор мы