Пушкин, но не в летном шлеме,

      День шестой, шестой и месяц,

      Только в веке двадцать первом,

      Год двенадцатый струится…

      И зачем-то, вдруг Венера

      Свой проход вершит по диску

      Греющего нас Светила,

      С безразличием конфорки…

      И проход последний этот

      В веке нынешнем и в нашей,

      Не изложенной нормально,

      Без утильных «быть и должен»,

      Жизни или лишь попытки,

      За пределами импринтов,

      Ощутить тоннель свободы,

      Что скорее всего нонсенс,

      Просто, по определенью.

      Как в тоннеле быть свободным,

      Это доля лабиринта,

      Свыше в нем заложен выбор.

      Ничего, что надо носом

      Натыкаться на ошибки.

      Можно обвинить принесших

      Векторы, хоть направленья

      Оперевшись на импринты

      Сами избирали, волю,

      Всю свободу изъявленья,

      Проявляя в лабиринте…

      Но порою некто хитрый,

      Под покровом ночи сапой,

      Тихо, как колечко дыма,

      Исчезает вдруг из жизни.

      Вроде бы искусным словом

      Убаюкан, успокоен,

      Жил без тени суицида,

      Оказался упокоен…

      Александр Сергеич, здрасте,

      Вам сегодня уже двести

      И тринадцать лет за ними,

      Вы-то точно не свалили!

      Кстати, также вот шестого,

      Пережив вас лет на сорок,

      Деток ваших отчим помер,

      Заменивший вас в постели…

      Кто-то скажет, мол, случайность,

      В том что в этот день родился,

      А преемник умер в этот

      День июньский благодатный.

      Не имею зла к Ланскому,

      Он взрастил Его потомство.

      Интригует лишь случайность,

      Нелокальностью интриги.

      Не просто осень, а октябрь,

      Дрожит разжиженным туманом,

      Тоскою растворяя явь,

      И обнажая лета драмы.

      Стоит уныло дельталет,

      Молчит мотор, поник пропеллер,

      До лета отложили взлет,

      Пред ним закрыли в небо двери.

      Его удел покорно ждать,

      Стоять и ждать, вздыхая часто,

      Когда июня благодать,

      Его одарит взлетным счастьем.

      Да, здесь пока, увы, октябрь,

      Дождинок капли, лужи, лужи…

      На юг пернатая вся