Дом бабы Марфы был маленький, начисто выбеленный, с синими, как небо ставнями. Вокруг, словно лес стояли величавые тополя, белоствольные берёзы и дикие яблони.

      Степан подошел к калитке, посвистел, проверяя, есть ли во дворе собака и уверенно шагнул вовнутрь двора. Он постучал в окно. Скрипучий голос изнутри произнёс:

      – Не заперто. Заходи.

      Всё убранство дома было по-деревенски скромным. На кухне, которая служила так же прихожей, сидела за столом небольшого роста старая женщина.

      – Ну, заходи милок. С чем, пожаловал? – снова проскрипела она.

      – Здрасте, – очнулся Степан. – Вы баба Марфа?

      – Ну, я. Что с того?

      – Мне, о вас, Галина рассказала. Лукина.

      – А мне-то что? Не знаю такую.

      Степан испугался, туда ли он попал. Колючий и строгий взгляд старушки бурил его насквозь.

      – Беда у тебя, какая? – помогла ему баба Марфа.

      – Да, беда! Жена очень сильно больна. Моя любимая Софьюшка. Помогите баба Марфа. Если она помрёт и мне не жить.

      Баба Марфа внимательно смотрела на Степана.

      – Фотографию привёз? – спросила она.

      – Да, да… – Степан залез во внутренний карман летней куртки. – Вот.

      Теперь она внимательно рассматривала фотографию его жены.

      – Красивая, – протяжно сказала баба Марфа. – Вижу, детей нет.

      – Нет, – грустно отозвался Степан.

      – Это хорошо.

      – Что хорошо? Не понял?

      Баба Марфа, не обращая внимания, продолжала исследовать фотографию. Потом зачем-то закрыла глаза и, открыв их, выдохнула.

      – Очень хорошо, – делая вывод, сказала она. – Хорошо милок, помогу. Только вы всё должны сделать, как я велю. Тогда твоя жена на поправку пойдёт.

      – Конечно, сделаем. Сделаем всё, что скажите, – умоляюще говорил Степан.

      Она пригласила взглядом сесть Степана напротив неё.

      – Слушай меня внимательно. Порченная твоя жена. Смысл жизни совсем потеряла. Всю горечь через свой организм пустила. Жертву вы должны принести Богу, только после этого она оживёт, вновь молода станет. Живительная сила к ней вернётся.

      – Жертву? – не понял Степан.

      – Жертву. – И выдержав паузу, добавила, – младенца надо…

      – Что? – не дав договорить ей, встрял Степан. – Да ты бабка совсем, что ли сдурела. Ведьма старая.

      – Как хотите, не волю.

      Степан с шумом хлопнул дверью и выбежал на улицу.

      – Ведьма! – его мысли метались как пламя. – Чего удумала! Младенца в жертву. Старая стерва.

      Он уверенно шагал к остановке, с которой сошел сегодня в поиске старушки.