Каждому своё. Сергей Тармашев
Читать онлайн книгу.
бомбоубежище. Крайний раз работы по его модернизации велись полвека назад, во времена строительства этого бункера. Но в отличие от нас, оно не зарыто на глубине в полтора километра. Связь с ним осуществлялась по подземному телефонному кабелю. Спустя пять часов после начала войны убежище перестало отвечать на вызовы. Ещё через тридцать семь минут оттуда позвонила женщина. Она умирала, её речь звучала невнятно и сбивчиво, но дежурный по узлу связи узнал по голосу свою жену. По Звёздному Городку ударили контактными боеприпасами. Бомбоубежище оказалось под эпицентром наземного термоядерного взрыва. Если верить её рассказу, через какое-то небольшое время был второй взрыв, приблизительно на месте первого. Впрочем, умирающая женщина могла ошибаться. Но убежищу хватило и одного удара. Половина тех, кто в нём находился, сгорели заживо мгновенно, большую часть остальных раздавило обрушением. Те, кто не погиб сразу, умерли от облучения. Неразрушенные остатки убежища погребены под землёй на глубине двадцати метров, но живых там нет. Воздух выгорел почти полностью, и жена дежурного по узлу связи говорила, что ей трудно дышать. К счастью, она умерла от облучения прежде, чем от удушья. С телефонной трубкой в руке, во время едва разборчивого разговора. Но успела сказать мужу, что оба их ребенка погибли без мучений, мгновенно, даже испугаться не успели. Дежурный позже сказал, что она соврала. Он почувствовал это по голосу. Она не хотела, чтобы он страдал ещё сильней, чем будет. Моя жена и сын тоже были в том бомбоубежище. И семьи ещё шестидесяти трёх офицеров. Остальные надеются, что их семьям повезло больше. Но беда даже не в том, что их семьи находились на территории Москвы, и эвакуационные команды, если они вообще успели, эвакуировали их в разные бомбоубежища согласно территориальному признаку. Беда в том, что после того, как межконтинентальные баллистические и прочие ракеты противника, шедшие в первой волне, произвели разделение боевой части на отдельные маневрирующие боеголовки, по Москве ударило более трёхсот зарядов по одним данным, и чуть менее пятисот по другим. ПВО перехватило порядка девяноста процентов целей, после чего перестало существовать, а обмен ударами продолжается. Поэтому личный состав нашего КП выполняет свой долг с неподдельным энтузиазмом, и люди готовы в зубах тащить приказы боевым частям и даже на своём горбу волочь их пусковые установки куда угодно, если бы только была такая возможность.
– Мне жаль, – Брилёв поспешил погасить зарождающийся конфликт, – искренне. Моя семья осталась в Москве, я даже не знаю, успели их эвакуировать или нет. Мы тут все в одной лодке. Но это не значит, что надо опускать руки.
– Не значит, – мрачно согласился майор, несколько успокаиваясь. – Но, если мы хотим перевезти сюда гражданских, нам нужно наладить обеспечение. Поставки всего необходимого с поверхности. А там, на поверхности, это «необходимое» ещё предстоит разыскать. Даже если наверху не всё сгорело в огне, тяжёлой строительной техники у нас нет, разгребать