Поющие люди. Александр Образцов
Читать онлайн книгу.
теряя привлекательность, необъяснимо теряют и потенцию. Природа, как ловкий хозяин, отсекает лишние способности.
В двадцатом веке женщину рассекретили, выставили на обозрение. Она взбесилась. Было много крови.
У писателя, который не расписался, есть как бы тромб. Когда он рассасывается, писатель становится похож на бога.
Современный человек живет беззаботно, надеясь на загробную жизнь, в которую не верит.
У человека есть только один враг – в нем самом. Это лживое, сластолюбивое, мелочное, завистливое, злобное существо. Оно так и ждет, что человек бросится на кого-то во вне, чтобы подчинить его себе. Сатана – внутри нас. Как и Бог.
Азиатская черта – воодушевление. Против этого на Западе нет оружия. С первыми лучами солнца – вперед, на Запад! И ведь, в сущности, никакой мистики: физика, география, биология и только.
Полчаса достаточны для любого крупного дела.
Потеря пристальности – вот что происходит в эпохи революций и потрясений. И читатель отхлынул от литературы. Американцы, кстати, не могут находиться в кабинетах по одному. Их общение сродни безумию – лишь бы забыться, не вспомнить что-то. Что именно – они сами не знают. Поэтому у них очень убедительны фильмы, где это «что-то» возникает за спиной, как кошмар.
Нужно не только знать свои недостатки, но тут же обращать их в достоинства.
Важно не то, что человек ест, а с каким аппетитом он это делает.
Человек, который искренне и бескорыстно хочет помочь, обычно ничего не может.
Перед тобою бешено мчится поезд. Надо резко оттолкнуться и в полете схватиться за поручни. Таково начало прозы.
Литература – это тоска по несбывшейся жизни.
Красота – часть кожи, выставленной на поругание.
Нет насекомого более ядовитого, чем маленький представитель творческой профессии.
Как ни боится человек смерти, а каждый умирает героически, не отступив.
Посмотрев кому-то в глаза, как будто привязываешь его к себе на эту нитку, поводок взгляда.
Когда мне пытаются сесть на шею, я с готовностью подставляю ее – для того, чтобы человек понял, на что он садится. А вдруг он сделал это нечаянно? И когда он садится удобнее, я без сожаления сбрасываю его и ухожу. Пусть довольствуется грубым смыслом, если не хотел диалога.
Существование высших сил доказывается разгулом низших.
С какого-то момента Россия вместо мускулов стала обрастать опухолями.
Встречая человека, которого давно, несколько лет, не видел, поражаешься – жив! Как будто он остался жить там, давно, и не имеет своей собственной жизни, а только ту, которая связана с тобой.
Почему русский человек так яростно, горько реагирует на тупость окружающих, на их несовершенство? Потому что он в большей степени часть организма нации, чем европейцы. Иначе он был бы счастлив жить среди дураков и негодяев, счастлив своей избранностью.
О степени одиночества надо судить не по жалобам, не по