Два звонка до войны. Сергей Викторович Пилипенко
Читать онлайн книгу.
жизни тех, кто по-своему отстаивал какие-то права и был по-настоящему немцем, а не каким-то прихвостнем задравшего голову ефрейтора.
Именно так обозначали многие немцы фюрера в самом начале его восхождения, непосредственное участие в котором принимал и сам Молчун.
Своих соратников он вполне естественно не любил, и даже отчасти ненавидел, глядя, как они без зазрения совести запросто расстреливают или сжигают людей, не поддающихся их власти и не желающих признавать новую гитлеровскую действительность.
Он наблюдал за обычными грабежами достаточно богатых немецких граждан и вслед за этим производившимися убийствами целых семей. Однажды и ему самому пришлось выстрелить в какого-то ребенка, который по-настоящему нацелился в него самого из старого немецкого охотничьего ружья.
Это обстоятельство незамедлительно легло в виде доклада в его собственное досье, подготовленное самим гестапо, и по факту своей принадлежности он несоизмеримо точно подходил именно к тем, кто и обозначал себя национал-социалистами или попросту был членом НСДАП.
Чуть позже их всех назовут фашистами и приложат ко всему так называемое умозрительное заключение, связанное напрямую с применением в отношении других людей силы и проявлением особого характера жестокости.
И всей целесообразностью совершаемых им поступков было естественно одно – занять наиболее близкое положение к лидеру и пользоваться самым неограниченным с его стороны доверием.
По-настоящему, это была удача. Удача советской разведки, которую те же немцы не принимали всерьез, думая, что вместе с развалом царской России, исчезли и все те, кто представлял реальную угрозу их безопасности.
Потому, из своих лично его никто никуда не задействовал, а по мере возвышения самого фюрера, он и вовсе оказался не у дел, практически исполняя только одно – свое собственное присутствие и молчание в кругу окружения фюрера.
Но одного этого было достаточно Сталину и его верным соратникам, которые, несмотря ни на что, все же оставались при нем, для того, чтобы в любой момент можно было найти подтверждения тому, о чем они сами постоянно размышляли.
Оставить до особого распоряжения.
Так распорядился сам Сталин, и на том самом дело его было закрыто или переведено в разряд так называемых молчунов.
Такое случается в разведке и порой действительно важно только находиться там, где такое присутствие практически вообще исключено даже в случае применения самых сложных разработанных кем-то операций.
Молчун, или Евгений Викторович Сладовский, немного устало тряхнул головой, словно отбрасывая в сторону все свои мысли и посмотрел на часы.
– Сейчас будет граница, – произнес тихо он и начал потихоньку доставать и кармана свой паспорт, а с ним приложенные к нему другие документы.
Люся ничего не ответила, но также потянулась к своему пальто, доставая и какого-то его кармана уже свой, удостоверяющий