Автономка. Сергей Самаров
Читать онлайн книгу.
тоже уже ничего не прочтешь. – Самойлов надавил на рукоятку – острие клинка вошло в глаз, и полковник сразу после этого, словно испугавшись сделанного, резко обернулся к своим: – Добейте его…
И снова ноги пришли в движение. И только перед выходом из квартиры, когда генерал уже не шевелился, Самойлов вернулся из прихожей, решив на всякий случай прощупать пульс на горле. И уловил едва заметную пульсацию в сонной артерии.
– Даже убить не можете, помощнички…
И резким ударом сабли перерубил генеральское горло. После этого снял покрывало с кресла, завернул в него саблю, чтобы не идти по улице с окровавленным оружием в руках.
Уходили они через чердак, заранее открытый. Прошли до выхода в самый крайний подъезд дома, около которого оставили машину – семиместный «Лендровер Дискавери».
Рядом с дверьми стояли две пожилые женщины, разговаривали. Одна из них держала на поводке мелкую беспородную собачку, которая постоянно рвалась побегать и тем тревожила хозяйку. Но хозяйка считала, что собачка может подождать, а разговор с соседкой откладывать не хотелось.
Рядом с домом было все спокойно. Убедившись в этом, полковник стал аккуратно укладывать саблю в длинную, подходящую под размер картонную коробку…
Часть I
Глава первая
Возвращение Василию Ивановичу вообще не запомнилось. Полный провал в памяти, превратившейся в какой-то хаотичный наплыв не связанных друг с другом картинок. Состояние полной прострации самому старшему лейтенанту казалось странным, но он, углубившись в него, никак не мог вернуть свои мысли.
Возвращались вместе с женой. Какой это был поезд, вагон – плацкартный или купейный, он вообще не мог вспомнить, словно его везли багажом. И хотя Василий Иванович не засыпал, кажется, ни на минуту, одновременно и не просыпался полностью. И все не мог прийти в себя. Не помнил того, что Людмила, жена, постель ему стелила и укладывала, как маленького. Одеяло под голову подсовывала, чтобы из окна не дуло, потому что после прошлогодней контузии у него часто болела шея. А он лежал с открытыми глазами и смотрел куда-то перед собой, ничего не видя. И не разговаривал. Это последнее вообще было для Людмилы совсем уж непривычно, потому что муж был всегда легким по характеру и даже иногда слегка утомлял ее своими шутками. А в этот раз он был сам не свой.
Но Людмила понимала, какой удар получил муж.
Отца хоронили с воинскими почестями, но в закрытом гробу, чтобы не видно было изуродованное лицо, которое никаким гримом не смогли привести в нормальное состояние, хотя первоначально пытались это сделать: перерезанное горло было зашито очень грубо. Смерть эта была для Василия Ивановича потому еще сильным ударом, что месяца не прошло, как он вместе с отцом похоронил мать, никогда ничем не болевшую, не жаловавшуюся ни на что и «сгоревшую» за одну неделю от отказа обеих почек. Отец тяжело переживал потерю жены и сказал сыну, что хочет выйти в отставку и уехать в деревню. Но не успел, хотя начал оформлять уже документы. Его, боевого генерала спецназа внутренних