Повести о дружбе и любви. Анатолий Алексин
Читать онлайн книгу.
как трудно у нас там с квартирами, – эти комнаты сразу займут. И очень важно, Коля (запомни это!), кто туда въедет! Ты должен сделать так, чтобы въехала наша школьная гардеробщица Анна Ильинична – ну, та, которая зимой предупреждает: «Уши спрячь. Воротник подними!»
Я давно уже заметила, что она как придет с работы, так со своими дочками-двойняшками, девчонками лет по пяти, до темноты во дворе гуляет. Я как-то даже спросила ее об этом. «Разве, – говорю, – они в детском саду не нагулялись?» Она мне стала объяснять, что свежий воздух девочкам очень полезен. А я по голосу ее почувствовала, что воздух тут ни при чем. Стала я тогда соседок потихоньку расспрашивать, и они мне рассказали, тоже потихонечку, чтобы Анна Ильинична не слышала, что ее семья на десяти метрах умещается – в маленькой комнатушке, при кухне. А ведь их пятеро, представляешь себе! Как же это несправедливо.
У нее еще, оказывается, и взрослая дочь есть – у нас, в десятом классе, учится. И муж Анны Ильиничны заочно какие-то экзамены сдает. Так вот, чтобы двойняшки им не мешали, она, даже не отдохнув после работы, по двору слоняется. И зимой с ними до темноты гуляет. Они-то бегают, им тепло, а она руками по бокам колотит, на одном месте прыгает, а домой не идет: пусть те двое в тишине занимаются! И те-то, конечно, не виноваты. И никто, наверно, не виноват, потому что город наш еще совсем молодой, не обстроился, но Анне Ильиничне от этого, как понимаешь, не легче.
Я много раз ее девчонок к себе забирала, чтобы она наверх домой подняться могла (они в нашем подъезде на пятом этаже живут) и отдохнула бы хоть немного. А когда узнала, что папу в Заполярье командируют, так сразу решила, что в наши комнаты должна переехать Анна Ильинична со всей своей семьей.
Они сами такие люди, которые за себя не попросят и никаких бумажек собирать не станут. Им кажется, что если по закону положено, то о них и без напоминаний вспомнить должны. Только иногда не вспоминают…
Я все справки за них собрала и в жилищно-коммунальный отдел раз пять бегала. Всем все доказала, все сочувствовали и даже согласились выписать ордер. Но тут Еремкины на дыбы встали.
Это наши бывшие соседи – муж и жена. Ты знаешь их: они между рамами своего окна железную решетку соорудили и часто сквозь нее, как из тюрьмы, во двор выглядывают. Мы им однажды в окно футбольным мячом попали, когда еще решетки не было, так они этот мяч в отделение милиции отнесли.
Я Еремкиным тоже обо всех бедах Анны Ильиничны рассказывала, даже прибавляла кое-что для большего впечатления. Но есть, я заметила, такие люди: им о чужой беде говоришь, а они в этот момент только о себе, только о своих делах думают. И даже рады, что несчастье с кем-то другим случилось, а их стороной обошло. Расскажи им, что где-то землетрясение, а они будут думать: «Как хорошо, что вблизи от нас нет ни гор, ни вулканов и земля под ногами не шатается!..» Расскажи, что человек умер, они даже фамилии не узнают, а первым делом спросят: «Отчего?» И скажут один другому: «Вот видишь, надо к врачу пойти: провериться!»
Я Еремкиным про Анну Ильиничну рассказывала, а они в этот момент (по лицам их видела!) думали только об одном: