Весной Эльге стало казаться, что идущий впереди старшеклассник – Он. Все вокруг было про Него: афиша фильма, книжный, наверное, здесь он учебники покупает, кондитерский в Ивановском переулке – такие булочки он любил, цветочный на углу – ему и в голову не пришло подарить ей цветы. Но больше всего ей нравилось сидеть за шторой на подоконнике, смотреть в двор-колодец, мечтая, что она сейчас увидит, как он идет со своей запиской.

      И самое странное, что записка в почтовом ящике появилась, а Его она так и не заметила. Записка была строгой: «Дорогая сестренка, вот уже конец года. Как ты его закончишь? Надеюсь, что ты приложишь все силы, чтобы не было стыдно перед родными. А я снова к столу, еще три учебника, которые надо проштудировать. Надеюсь, выйти из класса если не первым, то хотя бы вторым».

      А что она ему скажет, когда у нее сплошные «уды». И как объяснить, почему ей совершенно не интересно было в этом году учиться? А может, ее назначение в ином? Не все же должны переводить и преподавать, не всем дается аналитическая химия, не все ее так преданно могут любить.

      Вот, говорят, бабушку Рахиль, которую она никогда не видела, она с папиными братьями и сестрами в 1924-м уехала в Палестину, просто научили на роялях играть да и замуж отдали, правда, ей не повезло, за нелюбимого, хотя и влюбленного в нее без памяти. Она сидела дома и книжки читала, хозяйство ее не увлекало, дети не забавляли, даже раздражали, слишком на рыжего мужа похожи. Только младший ее радовал. Дома перемигивались и многозначительно говорили, что не похож он на ее мужа Элиагу, это точно. Тетки вообще любили позлословить, во всем видели интриги и тайны. Говорили, у бабушки был свой выезд и бриллианты.

      Эльга видела во дворе своего дома примадонн, что к Льву Оборину, их соседу, ходили, их, конечно, привозили на машинах, но бриллианты на них не видела. А может, она и вовсе не понимает, что такое бриллианты. Ей всегда казалось, что это как на картинах в Третьяковке, что-то внушительное и красивое.