Физики и лирики: истории из жизни ученых и творческой интеллигенции. Татьяна Вирта
Читать онлайн книгу.
моим мужем так часто навещали их в тесной до неправдоподобия квартирке на Малой Дмитровке, они были очень счастливы. Они по-настоящему любили друг друга. Данин считал, что у них есть к тому же особый «оберег», – ведь он «Д.С.», а она «С. Д.», ну и живут, соответственно, на «Малой Дмитровке». Все это предвещало им вечные «любовь да совет», но заработано было это счастье нелегкой ценой. Совсем недавно на их долю выпали испытания, которые могли сломать их судьбу и унести любовь. Однако Софья Дмитриевна, эта маленькая, полная прелести, избалованная обожанием своего мужа женщина, проявила поразительную стойкость и силу характера. После окончания войны, незадолго до смерти вождя разразилась кампания против «злостных космополитов», и Д.С.Данин был провозглашен лидером «антипартийной и антинародной формалистической критики в области поэзии». На страницах газеты «Правда» с невероятным сладострастием производилась расшифровка псевдонимов и обнародование скрывавшихся под ними еврейских фамилий. Ага, попались! Не уйти вам от народного гнева! – этот хор подхватили все СМИ в столице и провинции. Имя Данина, с непременным указанием в скобках истинной его фамилии, полоскалось во множестве газет и журналов и вскоре принесло ему всесоюзную известность. Вот уж действительно, невозможно угадать, с какой стороны тебя настигнет слава! Ясно одно, – никакие Сталинские премии не могли обеспечить Данину такой пиар, выражаясь современным языком, как это шельмование всеми уважаемых литераторов.
Данину надо было срочно исчезнуть из Москвы. Трудоустроиться в столице было для него нереально. И он принимает решение уйти в поход с поисковой группой геологов. В Москве он отсутствовал, если не ошибаюсь, года два.
Все это время С.Д.Разумовская продолжала работать в журнале «Знамя». Вадим Михайлович Кожевников, к его чести, оказался выше всеобщего антисемитского психоза и оставил ее на своем месте. Однако атмосфера вокруг нее была не из самых приятных. Можно себе представить, как относились некоторые особо бдительные сотрудники журнала к этой беззащитной женщине в «сороковые-роковые», пока ее муж, «разоблаченный проводник чуждых нам взглядов, космополит и эстет», находился в добровольном изгнании! Спустя много лет после смерти Сталина, когда, казалось бы, страсти должны были утихнуть, ревнители метода «социалистического реализма» все еще клокотали от ненависти ко всему, что выходило за его рамки и хотя бы отдаленно отдавало свободой творческого воображения. Известно одно высказывание П.Л. Капицы: «Чтобы быть счастливым, человек должен воображать себя свободным» – эти слова приводит Д.Данин в своих заметках об ученых.
(«Нестрого как попало», изд. Э.П.Казанджан, М. 2013.) А вот этого и не могли простить писателям истинные патриоты.
19 декабря 1960 года в редакции журнала «Знамя» собирается редколлегия, чтобы обсудить роман В. Гроссмана «Жизнь и судьба», предложенный автором для печати. Софья Дмитриевна, раздобыв всеми правдами и неправдами справку о болезни, отсиживалась дома, как в осажденной крепости. Редколлегия проходила под стенограмму и сохранилась по сей день. В своем выступлении перед открытием дискуссии главный редактор «Знамени» В.М.Кожевников