Сколько нас дерзких, смелых и юных,

      Время, безвременно здесь полегли

      В дождик осенний и в свет наш подлунный,

      На не распаханной этой земли…

      Правда, что стонут аккорды, пехота,

      Правда, что мы не сгибаемы лжи,

      Солнечный свет разукрасил вам окна,

      Помнит земля ли моя обо мне?

      Это, ведь, правда, нас было немало,

      Сдавлены крылья под жёстким стеклом,

      Тёмное время, бескровное жало,

      Помни меня, время, помни о нём!

      Белым и красным, оранжевым цветом

      Бледные тени огня нас сожгли,

      Были мы молоды, ярко и смело,

      Мы опалённые крылья несли…

      Плыли флюиды огня, задыхаясь,

      В мертвенно бледный, последний наш час,

      Ровно горела свеча восковая,

      На небесах наш рисуя анфас…

      Чайник кипел… в кипятке остывали

      Травы засохшие и лепестки,

      А в ароматах лугов нас немало,

      Смелых и гордых, чьи крылья легки…

      И на огонь… так обманно манящий,

      И покидая луга, цветники,

      Танго танцуя, теням шелестящим,

      И мотылькам помогите уйти…

      И легкокрылою чайкой обратно

      Ведь возвращусь я в родимый свой дом,

      Слёзы мои, как вода, и печально

      Пусть здесь прольются апрельским дождём…

      Небо горело у нас под ногами,

      Это летел легкокрылый десант,

      Бог с нами будет, земля с небесами!

      Всё пусть случится, да, будет всё так…

      Словно вкопаны в землю по темечко,

      чёрной пылью, кладбищенским инеем,

      и о прошлом сказания вечные,

      горемыки, жильцами покинуты,

      по-простецки с оконными пятнами,

      деревянные, перекошены…

      были русские и предания,

      позабытые… позаброшены…

      Наступают на вас, русопяты вы,

      небоскрёбы бетонно-стеклянные,

      только в землю свою вы впяты,

      и навечно закляты, и святы…

      Презирают вас… на изъятие,

      к поруганию вы готовитесь,

      корчевать вас будут, не смотритесь

      с иноземным, вы – русопяты…

      Не помянут, не вспомнят былое,

      ваши двери и стены с обоями,

      закалённо, застойно, привычно,

      и злословят, и бьют горемычных…

      Смотрит время седыми глазами,

      одряхлевшим подъездом и тленом,

      стариками с больными сердцами

      в безрассудно-жестокий оттенок…

      Ты же прости, ухожу, дорогая,

      Там за рассветом есть солнечный круг,

      Я по нему побегу, задыхаясь,

      По лабиринту дорог и разлук.

      Ты