Смех сфинкса. Танец обсидиановой бабочки. Лиана Мусатова
Читать онлайн книгу.
интересовала поэзия, а тут зацепило. Впервые встретился с мнением, что языком поэзии говорили боги, что под её покровом скрывались тайны природы и возвышенные нравственные идеи. Я ещё подумал: «Надо же такое! Какие же нравственные идеи присутствуют в современной поэзии, если в ней столько цинизма и пошлости».
– У первоначальной поэзии, – объяснял Захи, – которая исходила из храмов, был священный язык. Её тайный и магический смысл, её очарование исходило из самого её имени. И прав был Фабр ДʼОливе, который так его расшифровывал: phohe – уста, язык, голос и ish – Высшее существо – Бог. Последнему слову созвучно коптское Os (Господь) и египетское Osiris.
– Я читала, что культ Аполлона – солнечный культ, существовавший в то время в святилищах Египта. Время Орфея было временем Моисея и Эхнатона. Как культ появился в Греции? – спросила Лия.
– Колонисты завозили с собой своих богов и свои культы. Культ Аполлона был введен одним из жрецов. Но его культ так и оставался в стенах древних святилищ. Только Орфей придал могущество солнечному культу, оживил его и наполнил содержанием и эмоциями через мистерии Диониса.
Незаметно подошли Саша и Орнелла. Они внимательно прислушались, и их заинтересовал Орфей.
– Да, это была эпоха Моисея, – продолжал Захи, – и до появления Христа оставалось тринадцать веков. Моисей хоть и заявил громогласно о едином Боге, но его слышали не все, а те, кто и слышал, не хотел расставаться со своими привычными богами. Культ Солнца на берега живописного полуострова привезли жрецы Египта. В те времена всё руководство жизнью исходило из святилищ. Египетские колонисты в Элевзис перенесли культ Исиды под видом Деметры, Матери богов. В Аргосе поклонялись Юноне, в Аркадии – Артемиде.
– Я больше слышала об Афродите, рождённой из морской пены, – Орнелла попыталась показать, что она в теме.
– В Афродиту превратилась финикийская Астарта, которая большое влияние имела в Коринфе. Но над местными богами возвышались космогонические боги. Этот гористый полуостров, отороченный низкой островов, тонкими вырезами побережья распластался на светлой лазури Средиземного моря. Красивая природа гор, солнечный берег привлекал, и Грецию заселяли разные народы. Бесконечное смешение рас выработало красивейший язык, который сравнивали и со щебетом птиц, и с ударом меча, и с шумом грозы. Язык Эллады был прекрасен и многоцветен, как переливающееся перламутром тёмно-синее море. Не удивительно, что он ложился на музыку, вторя звукам Орфеевых струн. Музыка же его была то медленна и нежна, как ласковая вода, журчащая в заливах, то, насыщаясь чувством и энергией, клокотала, как разбивающиеся о рифы волны. Поэтому не удивительно, что он покорял всех своим голосом и музыкой. Кроме того, легенды нам сообщают, что у него были не простые струны.
– И это удивило меня, Захи, – перебил гида Пьер, – каждая струна имела свой смысл: содержала закон одной науки и одного искусства.
– И каждая струна соответствовала одному из состояний души, – продолжал Захи. – Его