Октябрь: Однажды в октябре. Время собирать камни. Вся власть Советам! (сборник). Александр Михайловский
Читать онлайн книгу.
можно мгновенно исчезнуть и вынырнуть уже на другой улице. Хорошо быть местным, хотя и родившимся через тридцать восемь лет после октябрьских событий.
Вот остались позади черные форты Кронштадта, вытянувшиеся цепочкой поперек залива. Где-то там бузят и агитируют «за свободу» балтийские «братишки». С ними нам еще придется помучиться, приводя их к общему знаменателю. Но все это еще впереди. До Кронштадта руки дойдут не скоро.
Вертолет, выйдя в район Полюстрово, начал снижаться. Борттехник махнул рукой, показывая, чтобы мы были готовы к десантированию. Впереди высились громада башни Водопроводной станции и шатер Таврического дворца, а слева виднелись купола Смольного собора.
Высота пятьдесят метров. За раскрытым люком ревет разорванный вертолетными винтами сырой питерский воздух. Перемахнув Неву, мы зависли над Таврическим садом. Высаживаться мы должны были на площадке, где любители конного спорта занимались выездкой своих лошадей. Это место мне было хорошо знакомо – при советской власти здесь играли в футбол. За забором сада, на другой стороне Кирочной, высился шпиль музея Суворова.
Первыми по фалу через открытый люк вертолета соскользнули две «мышки» с ПНВ. Приземлившись, они резво разбежались в разные стороны и, убедившись, что все в порядке, подали нам сигнал инфракрасным фонариком.
Вертолет стал снижаться. Вот его шасси коснулись земли. Мы быстро выпрыгнули из винтокрылой машины и отбежали в сторону. Взревев двигателями, Ка-27ПС взмыл в воздух и отправился в обратный путь. А мы, подхватив свои вещи, резво пошагали по пахнущему конским навозом плацу в сторону деревянного мостика через одну из проток декоративного пруда.
Местное время: 04:55. Петроград, Таврическая улица
Александр Васильевич Тамбовцев
Перебежав через мостик, мы подошли к воротам сада, выходящим на Таврическую улицу. Постояли, прислушались. Было тихо. Никаких сигналов по рации не поступало, значит, «мышки», обеспечивающие нашу безопасность, ничего подозрительного не обнаружили. Бесоев подошел к воротам, отодвинул засов и приоткрыл одну из створок. Мы протиснулись в образовавшуюся щель. На улице вместо привычного асфальта под ногами оказалась булыжная мостовая. Мы дождались, когда прикрывавшие нас бойцы Бесоева перемахнут через ограду сада, и отправились в сторону Тверской улицы. В руках у меня был деревянный чемодан-сундучок, в котором лежал ноутбук и прочие нужные для работы вещи. На углу Таврической и Тверской мы полюбовались домом со знаменитой «башней из слоновой кости» поэта-символиста Вячеслава Иванова.
С Таврической мы свернули на Тверскую, а с Тверской – на Кавалергардскую. Идти было меньше километра. На пустынных улицах не было видно ни одной живой души. Лишь на пересечении Кавалергардской и Шпалерной навстречу нам попался припозднившийся прохожий, но увидев нас, он испуганно шарахнулся в подворотню. На афишных тумбах болтались обрывки каких-то плакатов, улицы освещались редкими