Любовь не помнит зла. Вера Колочкова
Читать онлайн книгу.
в забор. Чтоб всегда под боком. Доверенное лицо все-таки. Да и вся жизнь семьи Хрусталевых, как потом уже Леся разглядела, была повернута лицом к этому забору. И душами тоже была повернута. Не задаром, конечно. Хозяин эту «повернутость» высоко ценил, даже и в демократичность некую порой любил удариться, и в гости на рюмку коньяку захаживал запросто, и в баньке по субботам с Алексеем Ивановичем попариться любил. И жена Алексея Ивановича, Татьяна Сергеевна, со всеми женами хозяина передружить успела, начиная со старой, доставшейся с молодости, и кончая третьей, молодой амбициозной модельершей. Правда, к моменту свадьбы и поселения Леси в доме наметился уже модельершин исход – хозяин себе новую жену присмотрел. Молоденькую сериальную актрису. И находился в состоянии легкой эйфории от первых ухаживаний, то есть щедро засыпал юное дарование цветами и бархатными коробочками, таящими там, внутри, на мягкой подушечке, осуществление мечты каждой приличной девушки о самых лучших своих друзьях. И к свадьбе Игоря, сына преданного Алексея Ивановича, хозяин отнесся вполне благосклонно – почтил ее своим присутствием. Появился в дверях, как статуя Командора – они, кстати, все его так и звали – Командор, – скользнул по невесте глазами, и Леся сжалась вся, будто холодок внутри пробежал. И было ему от чего пробежать. Никогда на нее с таким холодным интересом не смотрели. Не было в этом интересе ничего живого и человеческого. Так примеривается несчастный язвенник к куску сырого мяса в остром маринаде, с какого боку его шампуром проткнуть и на угли положить, а потом глазеть с неприязненным вожделением, как он будет шипеть и исходить молодым мясным соком. И не потому, что шибко съесть хочется, а процесса ради. Раз не моя еда, значит, и не вкусная. Лесю даже передернуло немного, и Игорь торопливо погладил ее по руке – ничего, мол. Не бойся. Я с тобой. На то он и хозяин, чтоб иметь право смотреть, как ему хочется. И потянул ее вверх под локоток – пора было целоваться. Командор так возжелал. Блеснул холодными глазами, выплюнул сквозь твердокаменные губы – горько! Все гости тоже со своих мест повскакивали, кося глазами на Командора, подхватили нестройным хором это «горько». На секунду глаз выхватил лица родителей – совсем нездешние. Не вписались они в это застолье, сидели, вжавшись друг в друга плечами, улыбались вежливо и осторожно. Мама в платье с белым воротничком, с гладкими волосами, папа в старом костюме и новой рубашке, торчащей колом из засаленных лацканов. Вроде и молодые еще, а как два старичка. На миг Лесино сердце дернулось – так их жалко стало. Это уж потом она поняла, отчего сердце дернулось. Не от жалости, а от предчувствия.
Через два месяца родителей у Леси не стало – погибли совершенно по-глупому. То есть сначала погиб папа – пырнули ножом хулиганы какие-то. Прямо у мамы на глазах. Возвращались из гостей поздним декабрьским вечером, холодно было. Чтоб сократить путь, шли дворами. И надо же им было на эту злобную хмельную толпу набежать? Нет чтоб стороной ее обойти! Папа пьяненький был, вздумал