Воспоминания о XX веке. Книга первая. Давно прошедшее. Plus-que-parfait. Михаил Герман
Читать онлайн книгу.
да и само слово – будто из научной фантастики. Перед войной у нас было уже четыре троллейбусных маршрута (в Москве – пятнадцать).
Уличное движение регулировали милиционеры. Высокие каски (летом белые, зимой серовато-синие) с синей звездой, ярко-голубые петлицы с красными кантами и серебристыми лычками. У командиров на петлицах – золотые горизонтальные просветы и серебряные звездочки. В ту пору милицейский комсостав имел те же нелепые звания, что и в НКВД: «старший майор», например (нонсенс по определению – майор и значит «старший»). Зато ощущалась близость милиции к главной и страшной власти.
На одного особенно грациозного регулировщика, с красивым смуглым татарским лицом, специально приходили полюбоваться. В белых перчатках, маленький, изящный, как балерина, он выделывал настоящие пируэты среди редких машин на углу проспекта 25 Октября и улицы Бродского (теперь вновь Михайловской).
Кое-где были светофоры, переключавшиеся милиционерами. Но существовали и забавные автоматы – круглый циферблат с зеленым, красным и двумя желтыми секторами, по которому медленно двигалась белая стрелка.
Самолеты, конечно, как транспорт не воспринимались. Пассажирские линии существовали, но живых клиентов «Аэрофлота» до войны я не видывал. Самолет в небе был событием, люди останавливались: «Вон, вон самолет летит!» Увлекались дирижаблями. Они были торжественно медлительны, огромны, тускло-серебристы, тонко жужжали моторы, едва можно было различить казавшуюся крохотной гондолу.
Сам он длинный, длинный, длинный,
Словно рыба-великан,
В глубину его кабины
Сел воздушный капитан.
Существовали в те годы такие детские стишки.
Дирижабли были чаще всего военные, с них велось наблюдение, бросались бомбы, как в Первую мировую войну. Помню, показывали всеми теперь забытый фильм про придуманную, нереальную войну, в которой враги говорили все же по-немецки, – «Глубокий рейд» («Гордые соколы») 1937 года, со стрельбой, пылающими дирижаблями. Страшный и увлекательный. Но разумеется, авиация – это, прежде всего, спасение челюскинцев, перелеты Чкалова и Громова, папанинцы, Гризодубова, Раскова и Осипенко.
Следует, однако, добавить, что народный энтузиазм по поводу наших героев, о котором принято вспоминать, был основательно разбавлен скрытым скепсисом. А порой и нескрытым.
Морды на экране,
Денежки в кармане…
И еще:
Здравствуй, Леваневский,
Здравствуй, Ляпидевский,
Здравствуй, лагерь Шмидта, и прощай!
Капитан Воронин
Судно проворонил,
А теперь червонцы получай!
........
Вы теперь герои.
Словно пчелы в рое,
Собрались в родимой стороне.
Деньги получили,
В Крым все укатили,
А «Челюскин» плавает на дне.
Так пели о челюскинцах. Известна (во многих вариантах) и крамольная частушка аж о самом Отто Юльевиче Шмидте (цитирую самую приличную