Одобрено сэнсэем. Канонные экстраполяции. Райнхард фон Лоэнграмм
Читать онлайн книгу.
проблема. Райнхард лежал себе в уютной светлой комнате какого-то особняка, с нарочито диким садом за окном, и пытался успокоить себя осознанием жёсткого контраста с недавним тюремным кошмаром. Раны, полыхавшие там адовым огнём, здесь ныли нудно и муторно – и даже понимание того, что они заживают, облегчения не приносило. Там обступавший из темноты липкий ужас, чётко обозначавший степень унижения до полного бессилия к сопротивлению, заслонил собой всякую реальность. Здесь простой факт того, что вставать получалось не больше четырёх раз в сутки, на несколько минут, повергал в мутное уныние, которое не в силах был пробить солнечный свет и нежный запах цветов из окна. Куда-то растворилась не только радость от избавления от медленной и мучительной смерти, но и счастье – узнав наконец, что любим и желанен, молодой человек вскоре почувствовал глухое опустошение, как загнанный дистанцией бегун. Где-то на задворках сознания упорно стояла себе стеной мысль, что это только от того, что тело не восстановилось после пыток, и нет ещё сил даже на прогулки, за неё измученная душа маркиза Лоэнграмма и пыталась уцепиться мёртвой хваткой. Всё только поэтому, уверял он сам себя, я просто не умею ждать, а разговор в камере с Кирхайсом тут совсем ни при чём, о нём думать не надо и нельзя. Ведь прошло всего несколько суток, а лежать ещё долго, хорошо, если неделю, а не целый месяц, как сообщил приходящий врач – кажется, кардиолог к тому же. Если уж Хильда слегла после их приключений в тюрьме – просто от сильного стресса, ещё двух дней восстановиться вполне хватит, уверял доктор – то что маркиз желает от собственного сердца, очень странно, что после всех перегрузок оно у него выглядит здоровым…
Но все эти резоны так и оставались теорией, которой не суждено быть убедительной. Ощущение, что его успели растоптать, как сорванный цветок, то и дело всплывало в истерзанной после Вестерленда душе бывшего главнокомандующего рейха. За что меня так, я ведь просто пытаюсь выжить – против воли эта мысль всё-таки всплыла, и Райнхард снова уронил голову на подушку, силясь не захлебнуться горькими слезами. У меня больше нет родных, я не нужен сестре, совсем, и глупо уверять себя снова, что произошло какое-то недоразумение. Кирхайс сказал, что Аннерозе всё устраивало – не мог он сам такое придумать… Отчего ж тогда нужно было говорить мне это вот так, перед тем, когда меня и так планировалось прикончить? Трудно было оставить умирать меня в неведении, что ли? Или… или Оберштайн опять прав, это был способ заставить меня подписать приговор себе, сознаться в том, чего не было никогда? Какая разница – в этом случае просто смерть на эшафоте… Нет, разница есть. Да, я беглец теперь, но обвинений мне так и не выдвинули, просто выбивали признание не помню даже, в чём, ибо не объясняли, просто требовали подписать. Конечно, Лихтенладе сделает всё, чтоб меня осудили за не пойми что заочно – но ведь ничто не кончено для того, кто жив. Неужели я устраиваю графиню Грюнвальд только мёртвым? Сестра, за что? Да, я хотел сбросить Фридриха с трона, но не я же