Восставшая против нормы. Изольда Оккервиль
Читать онлайн книгу.
Эдельвейс решила, что конец 16 – начало 17 века.
Их единственного телохранителя звали Анри-Гастон. Как поняла Эдельвейс, родной язык у них всех был старофранцузский. Впрочем, с Анри-Гастоном они поняли друг друга и без языка. Заметив у него рапиру бретту, Эдельвейс в следующий раз принесла свою рапиру и пару защитных костюмов с масками. Сначала он, конечно, удивился. В мужском костюме она выглядела как мальчик-подросток лет тринадцати, а фехтовать с детьми Анри-Гастону, по-видимому, не приходило в голову. К тому же у него, видимо, все же были сомнения в том, что он видит перед собой именно мальчика, а не переодетую в мужской костюм девушку, но задать вопрос напрямую он не решался.
Временами она ловила на себе вопросительный взгляд Анри-Гастона, как будто он не мог понять, мальчик перед ним или все же девочка. Однако необходимость регулярно упражняться в фехтовании в конце концов перевесила сомнения в половой принадлежности спарринг-партнера, и Анри-Гастон так и не сделал попытки узнать правду.
С тех пор они с Анри-Гастоном регулярно фехтовали. Фехтовала она весьма посредственно, но Анри-Гастона это не удивляло: он был первоклассным фехтовальщиком, и противостоять ему мог только мастер высокого класса, но никак не подросток.
Она так и не поняла, догадался ли Анри-Гастон, что перед ним – девушка, но, как бы там ни было, она пользовалась всеми привилегиями, которые давал ей мужской костюм, и не собиралась раскрывать свое инкогнито: фехтовать с женщиной Анри-Гастон точно не стал бы.
Эдельвейс регулярно навещала своих подопечных. И многим навыкам во владении рапирой —как и многим синякам, – она была обязана именно Анри-Гастону…
И все благодаря тому, что, наученная горьким опытом, догадалась предстать перед ним в мужском костюме! Но таким, как Анри-Гастон, реакционные взгляды простительны, ведь подобные ему люди – продукт своей эпохи. Но то, что является простительным для человека 17 века, непростительно для людей века 21-го!
Потом я часто думала – а если бы я могла начать все сначала, появилась бы я в спортивном клубе в образе юноши? Нет, я бы этого не сделала, но не потому, что не решилась бы на подобную авантюру, а потому, что это – вопрос принципа. Почему я должна притворяться другим человеком? Я должна добиваться соблюдения своих прав в том образе, который дан мне от природы. Разумеется, физические возможности женщины ограничены по сравнению с возможностями мужчины. Однако это не может служить оправданием для дискриминации. Поэтому следует жестко ставить на место людей, которые делают вид, что не видят разницы между природным ограничением возможностей и дискриминацией по половому признаку там, где на самом деле возможности у людей равные и не зависят от половой принадлежности.
Кронин решил еще раз поговорить с Кеннетом. С одной стороны, все шло по плану, с другой – ситуация в любой момент могла выйти из-под контроля, учитывая обстоятельства.
В свое