Бабушкины сказки (сборник). Жорж Санд
Читать онлайн книгу.
У всех них чего-нибудь недоставало: у иных одной или обеих рук, другие же, сбитые с подножий, лежали во всю длину в фиолетовом чертополохе или желтом диком льне.
Рассматривая с вниманием ту, которая говорила с ней, Диане показалось, что она узнала в ней портрет своей любезной феи и в то же время ту танцовщицу, которая была нарисована в зале, где она спала. Она могла воображать себе все, что хотела насчет обеих, потому что все эти божества во вкусе Возрождения и вместе с тем подражания древним имеют в формах, а также и костюмах семейное сходство; по прихоти случая, у обеих недоставало лица, а потому идея маленькой Дианы, если и не была совсем верной, то, по крайней мере, очень остроумной. Устав ходить, она пошла навстречу своему отцу и нашла его внизу террасы, торопившего починку кареты.
Романеш достал поблизости кого-то вроде каретника, доброго мужика, не слишком неловкого, но не особенно расторопного, быть может, потому, что у него не было достаточно инструментов.
– Нужно немножко потерпеть, моя маленькая барышня, – сказал ей Романеш, – я нашел для вас черный хлеб, который не очень дурен, свежие сливки и вишни. Все это я отнес в вашу большую комнату. Вернитесь-ка да покушайте, это вас немножко рассеет.
– Хотя мне совсем не скучно, – ответила Диана, – но я все-таки пойду поем. Благодарю вас за вашу заботу обо мне.
– Ну, как ты себя сегодня чувствуешь? – спросил ее отец. – Как ты провела ночь?
– Я, папа, мало спала, но мне было очень весело.
– Весело во сне! Ты хочешь, вероятно, сказать, что ты видела хороший сон? Так что же, это хороший знак! Иди, кушай.
Провожая дочь глазами, Флошарде удивлялся хорошему характеру этого бледного и слабого ребенка, которому все нравилось и который не только никого не беспокоил своей болезнью, а, напротив, при всяких обстоятельствах казался спокойным и веселым.
«Я не понимаю, – думал он, – почему моя жена непременно хотела удалить ее из дома, где она не делала никакого шума и была всем довольна. Я знаю, что моя сестра, монахиня в Визитандин-де-Ланд, очень добра к ней, но моя жена должна бы была еще более лелеять ее».
Диана вернулась в залу бань, и так как она умела читать, то заметила надпись, наполовину стертую. Эта надпись была вырезана над дверью бань. Ей удалось разобрать ее и прочесть: «Баня Дианы».
– Вот как! – сказала она сама себе, смеясь. – Значит, я у себя дома. Как бы мне хотелось выкупаться, жаль, что нет более воды и я должна довольствоваться только тем, что могу здесь завтракать и спать.
Кончив закуску, которую Романеш поставил для нее на край стены бассейна, и найдя ее превкусной, Диана захотела рисовать.
Вы, конечно легко поймете, что рисовать она не умела; отец ее никогда не давал ей уроков; он довольствовался тем, что снабжал ее карандашами и бумагой в таком количестве, какое она хотела иметь, после чего она садилась в угол его мастерской и рисовала там разные детские каракули, копируя в то же время и