«С самого детства Бабаджи был одарен благословенным состоянием махабхава. Это редкостное и необычайно высокое духовное состояние, когда преданный Богу остается полностью погружен в высшую божественную любовь и блаженство; при этом его тело и чувства тоже обрели божественность. Соблюдая в течение всей своей жизни строгий целибат, Бабаджи проводил дни в непрестанном памятовании о Божественном и побуждал всех окружающих к таким добродетелям, как внутренняя и внешняя чистота, ненасилие, честность, справедливость, сострадательность, дружелюбие и так далее. Он был сосредоточен на размышлениях о тщетности и банальности этого феноменального мира, а также на созерцании вечной и прекрасной природы Господа. Бабаджи был совершенным воплощением духовности. Он обладал безупречной способностью пробудить любого достойного искателя просто по собственной воле».

      «Я – порождение Бабаджи; я стал таким, каким сделал меня он. В процессе своей садханы я выполнял все то, к чему побуждал меня он. Моя любовь к Богу и глубокое бесстрастие – они родились от моей любви к Бабаджи. В юности я порой плакал от любви к нему. Я всегда отчетливо осознавал его незримое присутствие, но нередко ко мне приходила и настоящая даршана (видение) его образа».