Теория и практика управления рисками организации. Вячеслав Безденежных
Читать онлайн книгу.
30 выпусков акций, но по нему судят о движении триллионов долларов, принадлежащих миллионам семей и тысячам крупных финансовых учреждений». Как далее продолжает Бернстайн: «Бернулли и Эйнштейна интересовали законы природы, но человечеству приходится иметь дело с тем, что выходит за эти рамки, – с самим собой. По мере развития цивилизации мы все меньше зависим от капризов природы, но все больше – от решений людей».
Растущая взаимозависимость людей стала предметом беспокойства аналитиков, когда в XX в. на нее обратили внимание Ф. Найт и Дж. М. Кейнс. Большинство их предшественников – представители позднего Ренессанса, Просвещения или Викторианской эпохи – рассматривали вероятность как свойство неизменных законов природы и считали, что люди действуют с той же степенью упорядоченности и предсказуемости, какую они обнаруживали в природных явлениях. Поэтому поведение не было предметом их анализа. Их интересовали случайные игры, болезни и вероятная продолжительность жизни, результаты которых определялись природой, а не решениями человека. Человек всегда рассматривался как рациональное существо (Д. Бернулли описывал рациональность как «природу человека»), что упрощает задачу, так как разумное человеческое поведение столь же предсказуемо, как и природные явления, а может быть, и еще более предсказуемо. Эта точка зрения оправдывала использование естественно-научных понятий для объяснения экономических и социальных явлений. Процесс квантификации характеристик субъекта, подобных предпочтениям и неприятию риска, считался бесспорно возможным и само собой разумеющимся. Во всех рассматриваемых ими примерах любое решение какого-либо человека не влияло на благополучие других людей.
Найт и Кейнс под влиянием последствий первого мирового кризиса и последующей войны поменяли оценки. Их «радикально иная идея» о неопределенности не имеет ничего общего с природой или дискуссией между А. Эйнштейном и М. Борном. Неопределенность рассматривается Найтом и Кейнсом как следствие иррациональностей, которые видят в природе человека, и означает, что анализ решения и выбора теперь более не ограничивается человеком в изолированном пространстве. Даже Дж. фон Нейман с его страстной верой в рациональность анализирует решения в мире, в котором решения каждого человека оказывают влияние на других и где каждый вынужден учитывать вероятную реакцию других на его собственные решения. Отсюда очень недалеко до изучения Д. Канеманом и А. Тверски случаев алогичного пренебрежения принципом инвариантности и исследований поведения сторонниками концептуального патрулирования.
Хотя многие тайны природы раскрыты в XX в., мы до сих пор пытаемся понять еще более дразнящие тайны того, как люди принимают решения и отвечают на риск. Вторя Г.В. Лейбницу, писатель и эссеист Г.К. Честертон так излагает современную точку зрения: «Больше всего в этом нашем мире тревожит не то, что он неразумен, и даже не то, что он разумен. Чаще всего нас тревожит то, что он почти разумен, но не совсем. Жизнь не алогична; однако сама она является ловушкой для логичного человека. Она выглядит немного более логичной и правильной, чем есть на самом деле; ее правильность очевидна, а ее неправильность скрыта; ее хаотичность подстерегает нас».
Бесполезны ли в таком мире вероятность, схождение