Помню, как однажды я услышала печаль подруги: у нее только что случился выкидыш. Я расплакалась, но на самом деле вовсе не из сочувствия. Беда подруги раздразнила мое собственное горе, когда месяцем ранее у меня тоже случился выкидыш. Я сознательно притворилась, что сочувствую ей, но позже принялась медленно упиваться собственным, прежде скрытым горем. Увидев ее в следующий раз, я уже смогла осознанно разделить страдания подруги, а не использовать ее для своей эмоциональной настройки. Оглядываясь назад, я жалею, что не рассказала ей, как сильно ее беда ударила по слишком болезненной и для меня теме и что я проявила бы больше дружбы, если бы позвонила ей позже, после того, как освобожусь от собственных переживаний.