Они вчетвером рассматривали внутренность крошечного сейфа, а Валу надела наушники, устроилась на стуле и принялась красить ногти на ногах. Червоне, не скрываясь, пялился на ее голые ляжки.

      Угодливый. Претенциозный. Порочный.

      Орсю здоровой рукой вставлял ключи, проверял задвижку, ригель и цилиндры, Червоне наблюдал через его плечо.

      – Ты ошиблась, Клотильда, никто не пытался вскрыть сейф. Подумай хорошенько, бумажник действительно лежал внутри?

      Они что, сговорились? Франк и Червоне, ее муж и самый мерзкий тип на свете. Клотильда сдержала гнев и молча кивнула. Управляющий задумался.

      – Деньги там были?

      – Немного…

      – Ваша дочь знала код?

      Ах ты наш прямолинейный! Франк в сравнении с тобой – карьерный дипломат…

      – Да, но…

      Валу не дала матери продолжить:

      – Если бы я решила украсть деньги у родителей, взяла бы папин бумажник.

      Червоне расхохотался.

      – Хорошо сказано, мадемуазель! Будем считать, что это снимает с тебя подозрения.

      Клотильду передернуло от понимающей улыбочки, которой обменялись ее дочь и корсиканец. Франк выглядел нервным и раздраженным.

      – И что же делать? – спросил он. – Лично я в словах жены не сомневаюсь!

      Спасибо, Франк!

      Червоне пожал плечами:

      – Вам в любом случае придется пойти в жандармерию Кальви и заявить о пропаже документов. Потом Клотильда может подать жалобу – если захочет. – Он двусмысленно ухмыльнулся и добавил: – Твой старый друг Чезаре давно вышел в отставку, так что не знаю, на кого ты попадешь. Дольше чем на три года молодые офицеры у нас не задерживаются.

      Хагрид все никак не хотел оторваться от сейфа. Он пытался разобраться, и Клотильда мысленно поблагодарила калеку за то, что не удовольствовался поверхностным осмотром.

      В одном она была уверена на сто процентов.

      Вчера бумажник лежал в сейфе.

      Кто-то его взял.

      Зачем? И кто?

      Тот, кто знал код или имел ключ.

      Суббота, 12 августа 1989,

      шестой