Сто тысяч лет большой надежды. Ирина Анатольевна Кошман
Читать онлайн книгу.
эти самые нормы. Скорее, наоборот. Он хочет искоренить то, что принесло ему боль и страдания. Одним словом, то, что (с)делало его несчастливым. И даже если раньше он принимал как должное понятия предательства, лжи, подлости, то теперь он будет свято ненавидеть эти проявления человеческого общества. А может быть, всё наоборот. Как я уже говорила, тут всё зависит от личности человека.
Люди неспособны принять жестокую правду, смириться с этим раз и навсегда. Они просто не способны примириться с тем, что да, порнуха и онанизм калечат сознание, да, их дети начинают трахаться в 12 лет, да, измены – это ненормально, да, природная полигамия или моногамия человека – это всего лишь миф. Им страшна даже мысль о таком! Потому что всё это означает, что ответственность лежит на них и только на них, а не на природе или проведении. А самое главное – они не способны измениться и думать. Поэтому мир сошёл с ума. Всё, чего люди достойны, быть униженными. Только учитывая, что их большинство, они не могут быть униженными, так что пусть смирятся: процесс деградации необратим. Они слишком приземлённые, они слишком много о себе мнят из-за их же комплексов неполноценности.
Глава 3. Такая же, как все
Однажды вечером я посадил Красоту к себе на колени.
– И нашёл её горькой.
– И я ей нанёс оскорбление. Я ополчился на справедливость <…>
Я призывал палачей, чтобы, погибая, кусать приклады их ружей.
Все бедствия я призвал, чтоб задохнуться в песках и в крови.
Несчастье стало моим божеством. Я валялся в грязи.
Обсыхал на ветру преступленья. Шутки шутил с безумьем.
И весна принесла мне чудовищный смех идиота.
Однако совсем недавно, обнаружив, что я нахожусь на грани последнего хрипа,
я ключ решил отыскать от старого пиршества, где, может быть,
снова обрету аппетиту!
Лиз Мюррей родилась 23 сентября 1980 года в Бронксе (Нью-Йорк) в нищенской семье у родителей, зависимых от героина. У Лиз была старшая сестра. Дети питались подножным кормом, иногда им буквально нечего было есть и Лиз копалась в помойках в поисках пропитания. Но при этом она продолжала любить своих родителей, воспринимая всё, что происходит, как должное и совершенно нормальное явление, хотя она понимала и будучи маленькой, на какой социальной ступени находится её семья.
Лиз практически никогда не посещала школу, она не мылась, ходила в одной и той же одежде, которую не снимала месяцами. Всё её образование к пятнадцати годам составляла большая энциклопедия, найденная там, где она находила большинство вещей, – на помойке. Всё, что она делала, – это несколько раз в год приходила в школу, чтобы сдавать финальные тесты. И у неё это получалось. Когда Лиз исполнилось 15 лет, она ушла из дома. Всё, что она взяла с собой, – это старая фотография матери, которую она хранит всю жизнь. Тогда же её мать умирала от СПИДа, она была уже почти слепа. Вскоре она скончалась, а отца пришлось поместить в приют для бездомных, так как ему нечем было