Максимилиан Цирин:

      Утро началось мелкими неприятностями организационного характера, день продолжился поджатыми недовольно губами и несправедливыми претензиями госпожи Бориславской, недовольной, что ее обидчики до сих пор не найдены и не наказаны, и я, признаюсь, с некоторым напряжением ждал вечера, стараясь даже не думать, что он, в свою очередь, может мне преподнести. Но надо сказать, вечернее событие примирило меня с неудавшимися утром и днем. Я уже заканчивал разбираться с постоянно растущей на моем столе кипой бумаг (как они размножаются? почкованием?), когда внезапно открылся портал. Сюда, в мой кабинет, доступ через портал был у пяти-семи живых существ на планете, не более. Для всех остальных данная комната была всегда магически запечатана, и попасть в нее можно было только официально, через дверь, непременно минуя моего бессменного секретаря-эльфа. На этот раз меня порадовала своим появлением Магдалена, просто сияющая от радости, одетая в воздушное голубое бальное платье с обязательным глубоким вырезом, открывающим, кажется, все, что только можно. Кокетка… А вот то, что было рядом с ней…

      – Добрый вечер, профессор!

      – Магдалена, как ты его достала? Это же редкий вид, можно сказать, почти вымерший.

      Моя бывшая ученица довольно хмыкнула:

      – Я так и знала, что вы обязательно сможете оценить мой подарок. Он по какой-то причине, мне непонятной, решил в Китеже поработать, Василиса же от скуки заинтересовалась его фигурой и пригласила сегодня вечером во дворец, устроив званый вечер. Как вы понимаете, обойтись без очередной гадости он не мог. Вот.

      И на стол лег самозаписывающий кристалл, тот самый, что магиня выпрашивала у меня всего несколько дней назад. Ну-ка посмотрим, что на этот раз произошло… Да, хорошо повеселил местное скучающее общество. Молодец.

      – Подожди, я сдам его в руки Френару, и мы пообщаемся.

      Я открыл портал.

      Френар ант Зимин, главный «особист» Фрезии, маленький пухленький с добродушными глазками, курносым носом и простоватым лицом человечекк, уже одним своим именем наводивший страх на всех жителей империи, работал в своем темном кабинете, который я, не особо не выбирая выражений, называл каждый раз куриной клетушкой, настолько эта комната была маленькой и тесной. Стол у темной стены, несколько стульев напротив и неподалеку от двери, кресло для самого Френа, шкафы с бумагами – вот и вся скудная обстановка. Освещался кабинет постоянно тремя большими свечами, скупо горевшими на столе.

      При моем появлении «особист» поднял голову и несколько мгновений внимательно рассматривал застывшего в стазисе Жильда. Я