… На следующее утро Инна проснулась поздно. В комнате был сумрак. Заботливо задвинутые тёмные шторы почти не пропускали солнечный свет.

      Инна встала. Подошла к окну. Раздвинула шторы. Солнце стояло высоко. Наверное, скоро одиннадцать, – подумала Инна.

      Она взяла большое махровое полотенце и направилась к озеру.

      По пути она заметила, что на деревянном столе под навесом её ждал завтрак, прикрытый лёгкой тканью.

      Инна проплавала минут десять. Потом вернулась и с удовольствием позавтракала.

      Пётр вернулся через час. И весь день они провели вместе. А вечером до поздней ночи катались на озере. Инна любила управляться с вёслами. Ей нравилась эта ночь, тишина и медленное движение по воде на лодке.

      … Остаток ночи был совершенно безумным. Они почти не спали.

      … Инна открыла глаза, едва малиновка обронила первую трель.

      Пётр лежал рядом с открытыми глазами и смотрел на неё.

      – Ты что так и не заснул? – спросила Инна.

      Он, молча, покачал головой. Его пальцы осторожно коснулись лица Инны и стали неспешными движениями обводить каждую чёрточку.

      Петру почему-то казалось, что, обрисовав черты любимой, он сумеет удержать её.

      – Мне пора, – сказала она.

      Инна взяла руку Петра, прижала к себе, а потом положила на подушку.

      Она встала с постели, прошлась по комнатам и вышла в сени. Пётр слышал, как она пьёт холодную родниковую воду. Инна делала большие жадные глотки и при этом зубы её стучали о края медной кружки.

      … Когда она умытая и причёсанная вернулась в горницу и наклонилась к рюкзаку, Петр перехватил её руку. Она посмотрела на него с удивлением.

      – Подождите, – сказал он, – я провожу вас до перекрёстка.

      Она согласно кивнула, и они вышли из дома. Почти всю дорогу они молчали. Инне говорить не хотелось. А Пётр не знал, чтобы такого ей сказать. Он искал слова, но они не находились, точно бусы, соскользнувшие с оборвавшейся нитки, они попрятались среди густой травы. Попробуй теперь отыщи их. Пётр мысленно приподнимал каждый листочек, отклонял каждую травинку и всё напрасно. Он тяжело вздохнул и, обливаясь потом, облизнул пересохшие губы.

      – Ну, ладно, – сказала Инна, останавливаясь, – ты иди. Дальше я сама доберусь.

      Он посмотрел ей в глаза и вдруг неожиданно для себя, проговорил, – а сказку-то, вы не дорассказали.

      Инна изумлённо изогнула бровь.

      – Ну, ту, помните, про Прекрасную Даму, которая заблудилась в лесу. Что там у них с лесником дальше было? – спросил он с надеждой.

      Инна