Вот и наступил первый учебный день в новом году. Я уверяла себя, что всё будет хорошо и ничем особенным очередная смена школы мне не грозит. Тем не менее, до начала урока 5 минут, а я стою как вкопанная перед дверью в класс. Боюсь, что старая схема, «две недельки и стану невидимкой», на этот раз не сработает. С самого начала этого года всё не так, как должно быть. Моя некогда размеренная жизнь, исправно катится к черту. Так с чего бы школа стала исключением?

      – Ух ты, ослик! Проходи, не стесняйся. Дверь сама не откроется, – Рома, крепко ухватив меня за шиворот, затащил в кабинет.

      – Народ, минуточку внимания! Это Шилова Настя, если вдруг кто не помнит, – он окинул наглым взглядом, притихший в ожидании представления, класс, – В полку лузеров прибыло!

      Последние слова этого изверга, были встречены издевательскими смешками. Он толкнул меня вперёд. Не удержав равновесия, я умудрилась рюкзаком смахнуть с парты чьи-то тетрадки и ручки. Под общий теперь уже хохот, неуклюже наклонилась, чтобы их собрать. В меня полетели «снаряды» из скомканной бумаги. Тем временем Громов, наклонившись, запустил руку мне в волосы и, слегка оттянув их, повернул лицом к себе.

      – Как себя чувствуешь? – насмешливо осведомился этот клоун.

      – Отвратительно.

      –Так и должно быть, – игриво подмигнул он – скоро привыкнешь.

      Я поднялась и, опустив голову, поплелась к задним партам, перед глазами всё слилось, от накативших слёз. Прозвенел звонок, учитель где-то задерживался. Класс гудел, изредка оборачиваясь и кидая насмешливые взгляды в мою сторону. Мне удалось придать лицу безразличное выражение, хотя в глубине души продолжала стенать моя прилюдно попранная гордость.

      – Не обращай внимания, – ко мне за парту подсел круглолицый парень, с волосами цвета абрикосового джема, – в них взыграло стадное чувство. Громов у них за главного барана.

      – Спасибо за поддержку – мой голос незначительно дрожал. – Тим, да?

      – Узнала всё же! – радостно заулыбался Тимка Ершов. Мы с первого класса сидели вместе. Парень уже тогда держался особняком, с остальными (в том числе и со мной) особо не общался. Единственное что нас с ним всегда связывало, это нелюбовь к противному, наглому и порою даже жестокому Роме. Мы числились у Громова в «фаворитах», и зачастую несчастному Тиму доставалось даже больше чем мне. Ершов, который до сегодняшнего дня сидел в гордом одиночестве, наверно в знак солидарности, пересел за мою парту. Оставшуюся часть урока, я усердно старалась вникнуть в суть новой темы. Пару раз оборачивался Рома, он, недобро прищурившись, поглядывал на моего соседа. Тогда я не придала этому особого значения,